Билл Стир из Carcass об экстремальном металле, фирменном стиле игры и годах, проведённых в Napalm Death

[Материал из журнала "Guitar World" за октябрь 2021 года *]

Гитарист-основатель Carcass о будущем экстремального металла, фирменном стиле игры и оборудовании, которое использовал на седьмом студийном альбоме «Torn Arteries».

С конца 80-х Carcass раздвигают все мыслимые и немыслимые границы экcтремального металла. Их часто называют одними из пионеров поджанра «грайндкор» (особенно после выхода их дебютного альбома в 1988 году, «Reek of Putrefaction»). Вокалист/басист Джефф Уокер и гитарист Билл Стир играют в группе с момента ее основания.

После восьмилетнего перерыва между студийными альбомами Carcass вернулись с новой работой, «Torn Arteries» («Разорванные артерии»). Глядя лишь на одно название, понятно, что ребята по-прежнему, спустя 30 лет, верны своим принципам.

Когда Стир побеседовал с нами незадолго до выхода альбома, он был рад обсудить, как развил свой молниеносный ритм, сложность музыки Carcass и экстремальный металл в целом.

Какие гитары, усилители и эффекты использовал на новом альбоме?

Ну, с гитарами все легко – ритм-партии записаны на Les Paul Custom ’77. А соло на одной из моих Melody Makers – Melody Maker начала 60-х, с нижним вырезом. Пришлось провести над ними небольшую работу, чтобы подготовить к такой музыке. Мой друг, мастер-реставратор Эндрю Скримшоу, поработал над ними, и мы поменяли звукосниматели. Получился чуть ли не другой инструмент, но звучат они прекрасно. Поэтому, когда надо писать соло-партии, я использую эти гитары.

Что касается усилителей, мы их плавно соединили. Поэтому отчасти слышно усилитель с высоким коэффициентом усиления – что-то вроде «головы» Fender EVH – вперемешку со старым «Маршаллом». Чтобы добавить звенящего звука.

Педали… их я не очень люблю. Использую в студии во время соло, если хочется придать звуку другое «вокальное качество».

Когда мы писали соло-партии в Швеции, то использовали очень старую педаль с эффектом задержки. Помнишь, у Дэвида Гилмора такая была? Хотел бы я вспомнить, как она называется, но увы – извини!

Но было много чего другого – что находили в студии, то и пробовали. Но обычно, когда я играю с группой живьем или репетирую, не хочу смотреть себе под ноги – меня это сбивает.

Как тебе удалось развить столь точный и быстрый ритм? Ты практиковался под метроном?

В моем возрасте понятия не имеют, что такое метроном! Я даже сегодня весьма дерьмово играл бы под метроном.

Но, полагаю, я с юности не искал легких путей и играл с более старшими и опытными товарищами. Для меня это лучший способ погрузиться в музыку – просто начать играть в группе. Много говорят о том, что надо практиковаться дома и работать над своей игрой, но этого все равно мало.

Если говорить о чувстве ритма и музыкального размера, лучшего всего играть с барабанщиком. С годами получается только лучше. Когда играешь на гитаре экстремальный металл – существует своя дисциплина. Я, наверное, один из самых ленивых – то, что творят некоторые новички, просто уму непостижимо.

Может быть, звучит странно, но, когда я дома, редко играю медиатором. Просто беру гитару и играю – иногда минут 15, а иногда и пару часов. Нужно довериться ощущениям.

А дело в том, что, когда играешь пальцами хотя бы, скажем, полчаса, а потом вдруг переходишь на медиатор, то открываешь для себя гитару по-новому и замечаешь то, на что раньше и внимания не обращал.

Какие из новых песен, на твой взгляд, самые сложные и мудреные в плане гитары?

Взять хотя бы первый трек, там есть непростые моменты. Как говорят в Великобритании, «на грани неприличного». То есть играешь фактически на пределе своих возможностей.

Есть трек с миньона, который вышел год назад [The Living Dead at the Manchester Morgue], вот там тоже можно пальцы сломать.
Но да, заглавный трек с нового альбома, “Torn Arteries”, там в середине есть проигрыш, который, думаю, будет непросто исполнить живьём.

Когда играешь со вторым гитаристом в Carcass, ты прорабатываешь партии обеих гитар для себя или же это сотрудничество двух музыкантов?

Честно говоря, я уже много лет сочиняю сразу для двух гитар. Приношу риффы, показываю ребятам, и мы начинаем работать над композициями. И я уже продумываю партии для двух гитар. Гармонии, мелодии и так далее. Одна выше, другая – ниже. Интуитивно знаешь, где что должно быть. Поэтому мы и записываем наши альбомы как трио.

Если говорить про живые выступления, без второго гитариста не обойтись – кто же тогда будет играть партии второй гитары? И временами это настоящая головная боль – сыграть все партии в песне. Я безмерно уважаю и восхищаюсь всеми, кто сыграл в этой группе партии второй гитары – потому что они далеко непростые. Ювелирная работа.

Том Дрейпер, выступавший с нами последние пару лет, идеально справляется со своей работой. Он мне по возможности облегчил жизнь, потому что пришел в студию с огромной папкой, где выписаны все партии. И тут же, если нужно, можно что-то подправить. Я был весьма впечатлен. Таких организационных навыков у меня никогда не было.

Считаешь ли ты, что экстремальный металл достиг своего лимита или же ему есть куда развиваться?

Конечно, есть – это касается любого жанра. Но сегодня вряд ли кого-то можно шокировать или удивить.
Эта музыка больше не такая опасная, какой была в 1989 году. И от этого никуда не деться. Все хорошо в свое время, и экстремальный металл уже пережил этот период – когда эта музыка только появилась, она была опасной и необузданной. Но на дворе 2021 год.

Однако есть музыканты, которые действительно способны впечатлить. Как барабанщики, так и гитаристы. Фанатов не обманешь – качественный продукт они всегда распознают. Физические достижения многих музыкантов поражают.

Если же говорить о креативе – сегодня мало что цепляет и вдохновляет. Но опять же, не забывай, что мне 51 год [смеется].

Есть ли у Carcass тексты, вызывающие у тебя рвотные позывы?

Да! Джефф – один из лучших поэтов в этом отношении. Прости, это субъективное мнение. Не буду вдаваться в подробности, но есть текст в песне с предыдущего альбома [Surgical Steel], прочитав который, я подумал: «Ты идеально описал эту ситуацию. Не знаю, многие ли поймут, о чем ты говоришь, но некоторые, безусловно, поймут». И мы ржали как ненормальные – получилось просто превосходно.

Но некоторые старые тексты Carcass… слушай, мы были совсем подростками, нигилизм в них так и прет. Когда тебе 17-18 лет, ты зол на весь мир, поэтому так и должно быть. Но, повзрослев, возможно, начинаешь анализировать и понимаешь, что писать такое – не лучший вариант.

Сравни «Torn Arteries» с предыдущими альбомами Carcass.

Ну, мы всегда старались сделать так, чтобы каждый альбом отличался. Не сказать, что кардинальным образом – все-таки мы по-прежнему верны своему стилю и взглядам – но развитие, безусловно, наблюдалось.

На мой взгляд, «Surgical Steel» получилась мощной, и мы с огромным удовольствием работали над этой пластинкой, она по-прежнему прекрасно слушается. Правда, безумия там хватает. Новый альбом спокойнее и мягче в плане звучания. На предыдущей пластинке некогда было перевести дыхание. Здесь же гораздо больше пространства. В некоторых песнях. Мне так даже комфортнее. Но возникает вопрос, а в том ли направлении мы развиваемся и растем?

Что касается гитар, было занятно, но появляется большой выбор, а отсюда и больше нервов. Я бы сказал, что предыдущая пластинка в этом плане более ограниченная. Но «Torn Arteries»… даже сейчас я переслушиваю песни и кусаю локти со словами: «А мог бы ведь и лучше эту партию сыграть…». На новом альбоме есть где развернуться и перевести дыхание.

---

[Материал из "Revolver" за сентябрь 2021 года]

В 1988 году пионеры британского грайндкора Napalm Death выпустили второй альбом, «From Enslavement to Obliteration». Пластинка, вышедшая сразу же после новаторского «Scum» (1987), стала настоящей звуковой атакой – тягучая, грувовая и местами молниеносная работа стала квинтэссенцией стиля «грайндкор» и одной из лучших и образцовых музыкальных работ в жанре.

Альбом «From Enslavement to Obliteration» также стал поворотным моментом для группы, поскольку был первой пластинкой, записанной c нынешним давним басистом Шейном Эмбери и последней работой вокалиста Ли Дориана (позже он играл в Cathedral и Rise Above) и гитариста Билла Стира.

Сразу же после выхода альбома Стир ушел из Napalm Death, чтобы сосредоточиться на Carcass – и в последствии утвердил себя в качестве одного из лучших гитаристов в экстремальном металле. Группа выпустила семь альбомов: начиная с «Reek of Putrefaction» (1988) до новейшего «Torn Arteries».

Недавно мы связались со Стиром, чтобы вспомнить годы его становления в Napalm Death. Гитарист рассказывает о том, как «странным образом» стал свидетелем перехода андеграунда в мейнстрим. А также о работе с безумным и талантливейшим самородком Миком Харрисом.

Ты сыграл на первых двух пластинках Napalm Death, «Scum» и «From Enslavement to Obliteration». Вы, ребята, действительно раздвигали все мыслимые и немыслимые границы музыки. Какие группы вас вдохновляли?

Ну, тогда все сидели глубоко в андеграунде. И когда я говорю «все», речь не только о парнях из Napalm Death. Carcass это тоже касается и всех, кто вращался в наших кругах. Мне сложно назвать альбомы, потому что мы постоянно обменивались кассетами и многие любимые группы можно было услышать исключительно на демо.

Сегодня тебя считают разносторонним тонким знатоком музыки. Можно ли такое сказать про 80-е? Или вы угорали по демкам Death, а все остальное гори синем пламенем?!

[смеется] Нет, в 1988 мне было лет 18, я только начинал открывать для себя музыку, различные жанры. Я мог послушать Джони Митчелл или Sweet. К такой музыке я, безусловно, был открыт. Но в контексте тех групп – особенно во время долгих поездок на фургоне, которые у нас регулярно случались – нужно было находить золотую середину. А это, как правило, были Death либо Repulsion. Эти ребята на нас здорово повлияли, а еще несколько парней из Napalm Death любили послушать японский хардкор вроде S.O.B.

А в целом что расскажешь о времени, проведенном в Napalm Death? Вдохновлялся или же тебе было тяжеловато…

Да все сразу [смеется]. Такая наивность в жизни случается лишь раз. Когда ты молод и неопытен. Было здорово. Мне очень повезло. Я считал и до сих пор считаю, что оказался в нужное время в нужном месте. Бывали и трудности… по тем или иным причинам [смеется]. Но в целом царила дружеская атмосфера, было занятно. Экстремальная музыка была чем-то относительно новым. По крайней мере, новым для тех, кто не обменивался кассетами и не тусовался в андеграунде. Что-то из того, что мы делали, проникало в мейнстрим. Да, определенная доля везения, безусловно, присутствовала. Назвать нашу музыку быстрой язык бы не повернулся [смеется]. Это делали до нас уже многие годы другие группы.

Ты был совсем молод, когда записывал эти альбомы. Нервничал ли ты перед тем, как пойти в студию?

Эм… дай подумать… Когда мы пошли записывать вторую сторону альбома «Scum», кажется, была всего одна репетиция. Поэтому да, без нервов не обошлось [смеется]. Но меня переполняли эмоции. До того, как ребята позвали меня в группу, я уже долгое время был поклонником Napalm Death. Не скажу, что мне было просто.

Есть ли у тебя любимый трек или выступление с периода первых двух альбомов?

О, я их давненько не слушал! [смеется]… Вот это задачка! Прикинь… ты сейчас упомянул, а я даже не помню, когда последний раз слушал Napalm Death. Но если бы кто-нибудь мне сейчас их включил, я бы внимательно послушал, потому что времени прошло немало. Не думаю, что реакция была бы неоднозначной. Радость и веселье, да и только [смеется].

Какой самый большой урок ты для себя извлек, играя в Napalm Death?

Ммм, божечки… Сложно что-либо выделить. Во-первых, работа с [барабанщиком] Миком Харрисом – ведь он и привел меня в группу и был в те дни настоящим генератором идей и движущей силой коллектива – как можно забыть, с каким остервенением он избивал свои барабаны. Я хотел сказать «играл», но это слово сюда не подходит [смеется]. Пробивной был парень. Настоящий сумасброд, в хорошем смысле, разумеется. Честно сказать, мы за ним еле успевали. Спасибо ему, что позвал паренька из крошечного городка на Севере Англии к себе в группу. Я был совершенно неопытным и неотёсанным. Остальные ребята жили в городе и умели общаться. Я благодарен Мику за эту возможность.

А еще… столько было странных ситуаций. Мы ведь считались подпольной группой, и большинству наша музыка была непонятна. Как такое вообще можно слушать? Но время от времени нас приглашали на национальное радио или телевидение. Честно сказать, было не очень комфортно – в голове не укладывалось, что все это действительно происходит. Не знаю, какой урок я для себя извлек [смеется]. Сложно сказать. Но было очень непривычно.

Перевод: Станислав “ThRaSheR” Ткачук

* - Иностранная пресса печатается на месяц вперёд

Полезные ссылки Метбаша по теме:

• История создания альбома Napalm Death «From Enslavement to Obliteration» - архивная статья Метбаша о периоде пребывания Стира в Napalm Death
• Carcass. Разрывая шаблоны - свежая статья о новом альбоме Carcass
• Новый альбом Carcass «Torn Arteries» выйдет в августе. Два интервью с Биллом Стиром - два интервью с Биллом до пандемии

---

Dimon