Скотт Ян из Anthrax: «Мне жаль, что с Джои так получилось в 90-х. Можно было решить этот вопрос по-другому»

[Статья из журнала "Terrorizer" за февраль 2016 года]

СЕМЕЙНЫЕ РАЗБОРКИ

Спустя 5 лет после буйного возвращения Джои Белладонны в Anthrax и выхода автобиографии Скотта Яна, мы сели пообщаться с обоими музыкантами о том, как группа смогла справиться с проблемами и сконцентрироваться на музыке.

Когда в 2011 году мы общались с Джои Белладонной, было такое впечатление, что он обеспокоен своим положением в группе. Даже после успешного реюниона, во время которого он также отыграл некоторые концерты со своим преемником Джоном Бушем, его коллеги по группе всё же решили найти ему замену в лице Дэна Нелсона. Напряжённая атмосфера, при которой был записан последний альбом Anthrax ‘Worship Music’, могла развалить группу – Белладонна признал, что даже после ухода Дэна «ждал какой-нибудь подлянки».

«Если бы они тогда после реюниона со мной снова поменяли вокалиста, я бы не сильно удивился, – вспоминает Джои, – я не собираюсь ничего выяснять. Иногда я чувствовал себя унизительно от того, что они могут взять какого-нибудь парня с улицы и сказать: «Всё! Теперь он наш новый вокалист». Свою работу я выполняю на совесть, и считаю, что у меня есть свой уникальный стиль. К сожалению, некоторым всегда мало и им нужно что-то ещё. Альбом ‘Worship Music’ мы записывали так долго, потому что не могли решить, кто будет петь на пластинке».

Сегодня же Anthrax возвращаются со своим одиннадцатым студийным опусом (и вторым после возвращения в состав Джои) – ‘For All Kings’. Нью-йоркская машина для разрушения, по-видимому, преодолела проблемы доверия, и Джои подтверждает, что работа над новым альбомом прошла гораздо легче.

«На этот раз я мог привнести что-то своё, спеть так, как считал нужным я, а ребята только слушали готовые треки. Никто не сравнивал меня с предыдущим вокалистом» – похоже, Джои философствует на тему доверия со стороны остальных участников группы. На этот раз они дали ему уверенность. Также Джои рассказывает о своём увольнении в 90-х.

«Я думаю, они в общих чертах обрисовали мне, что я был всего лишь парнем, выросшим на старом классическом роке, а им нужно было более современное звучание. Они полагали, я не врубался в то, что они делали. Но я слушаю очень разную музыку, поэтому всё это чушь. Никогда я этого не пойму. Нам удалось создать крутой альбом. Я не могу читать мысли остальных, но, думаю, они довольны, и сейчас всё хорошо. Во всяком случае, я рад, что вернулся. Поставьте себя на моё место; я мог поднять два пальца вверх и сказать: «Идите-ка вы на х*й! Было весело, но с меня довольно». Просто я умею прощать обиды и со мной легко найти общий язык».

«Если не считать того момента, когда в 90-х он [Скотт] попёр меня из группы, сегодня у нас всё хорошо, – добавляет Джои, – я думаю, работать со мной очень легко, но я не могу знать, о чём думают другие. Смею предположить, что они довольны. Если не затрагивать вопрос бабла, сегодня мы сильнее, чем в 80-е. Я рад, что парни довольны. Я никогда не умолял их принять меня обратно в группу и никогда не буду этого делать, но я рад снова быть в Anthrax».

«На этот раз всё было гораздо легче, – соглашается Скотт, наблюдая, как его сын Рэвел прокручивает картинки с героями «Звёздных Войн» на телефоне своего отца, – мы прекратили париться о деловой стороне вопроса и попробовали снова стать сплоченным коллективом. Таким образом, мы стали свободнее в творческом плане. Чарли [Бенанте, барабаны] должен был сделать операцию на руке, и гастроли в 2012 году ему пришлось пропустить. Он семь месяцев сидел дома и работал над новым материалом. У него их скопился вагон и маленькая тележка. Так что процесс запустил он, и мы довольно быстро разогнались с 0 до 100 миль в час».

Недавно Скотт Ян выпустил автобиографию ‘I’m The Man’, где достаточно откровенно и не стесняясь в выражениях, рассказал об уходе Джои из группы, и слова его могли лишь усугубить ситуацию. Сегодня Скотт жалеет о том, что не смог решить эту проблему как-то иначе. Он считает, это связано с тем, что «я был жалким ублюдком, и у меня были проблемы в отношениях», тем не менее, он уверен, что поступил правильно, написал всё как было и без прикрас.

Книга вышла в ноябре 2015 года, и оригинальный фронтмен Нейл Тёрбин назвал её «художественным вымыслом», однако Скотт молчать не стал.

«Если кому-то не нравится моя книга, напишите свою, – говорит он, – автор книги не должен спрашивать у остальных, о чем ему писать. То же самое касается альбомов. В моей книге очень много реальных событий, и я не собирался об этом умалчивать. Я думаю, Джои было не очень просто прочитать некоторые моменты, но я написал, как есть. Я пишу о том, как уволил его, но раз уж на то пошло, я скорее виню СЕБЯ в том, что мне тогда не хватило опыта, чтобы справиться с этой ситуацией по-другому. Если бы меня волновала критика, я бы в группе и месяца не продержался. Меня меньше всего волнует, что обо мне думают. Плевать я хотел. Если кого-то волнует то, чем я занимаюсь, им просто нечем заняться. Я всем желаю самого наилучшего. У него [Нейла Тёрбина], видимо, слишком много времени свободного. Мне абсолютно пох*й, что он там сказал. Пошёл он на х*й».

«Книга далась мне непросто, – продолжает Скотт, – тяжело было провести год в воспоминаниях о своей прошлой жизни, заново пережив все те эмоции и ощущения. Я предался воспоминаниям и эмоциям лишь на время работы над книгой. Проделан невероятный объём работы. Джон Видерхорн [соавтор] приезжал к нам с Пёрл [женой Скотта], и мы откупоривали бутылочку виски и часами болтали. Юристам пришлось прочитать книгу около 30 раз, но мы решили ничего не утаивать, а писать честно и без прикрас, но при этом не затрагивали ничьё личное пространство. Те, кто далёк от публичной жизни и известности, требует к своей личной жизни ещё большего уважения. Я не собирался никого поливать грязью, но рассказал свою историю по-своему. Были реально угарные моменты, но были и грустные и тяжелые. Кто захочет возвращаться в прошлое и вспоминать разводы и расставания?!».

На альбоме ‘For All Kings’ Anthrax снова затрагивают проблемы современного мира, а именно, угрозу терроризма. 11 сентября 2001 года в их родном Нью-Йорке произошёл ужасный теракт, оставивший во всём мире неизгладимый след. Также недавно произошёл теракт в редакции Charlie Hebdo и перестрелка в Батаклане, и всё это, безусловно, задевает за живое.

«Всё, о чем я пишу в текстах – своего рода очищение души, – признаётся Скотт, помогая Рэвелу надеть пластиковую маску одного из героев «Звёздных Войн», – о чём-то радостном и позитивном я писал лишь пару раз. Безусловно, песни ‘Evil Twin’ («Зловещий Близнец») или ‘Zero Tolerance’ («Никаких Поблажек») ситуацию в мире не изменят, но за последние четыре года ничего и не изменилось. Я по природе своей не нигилист, но в мире реально творится много дерьма. Я впервые писал тексты после рождения сына, а когда ты – отец, мир становится для тебя ещё опаснее и ужаснее. Как только у тебя появляется ребёнок, ты начинаешь в тысячу раз сильнее за него переживать. Я заявляю лишь о том, что ненавижу. Я эдакий парень в парке, который стоит за трибуной и вещает».

«11 сентября случилась настоящая трагедия, – с грустью в голове вспоминает Джои, – мы до сих пор не можем свыкнуться с мыслью, что это действительно произошло. Да ещё и в нашем родном городе. Я не уверен, хочу я, чтобы люди носили оружие или нет. Сам я не ношу. Недалеко от моего дома некоторые ходят на охоту, и им это нравится, но, я считаю, нельзя позволять носить оружие кому попало».

После ряда концертов с коллегами по лейблу Slayer, Anthrax будут прилично загружены в 2016 году и не забудут заехать на фестиваль Bloodstock.

Будучи человеком семейным, Скотт признаёт, что переезды «пи*дец как выматывают». Так что же до сих пор мотивирует Anthrax?

«Нам нравится сочинять песни, записывать пластинки и гастролировать, – улыбается Скотт, – мне до сих пор нравится выходить на сцену. Я стараюсь по возможности брать в тур семью. Когда у нас родился Рэвел, мы с Пёрл [Эдей, жена Скотта] договорились, что будем стараться проводить как можно больше времени вместе. Она знает, каково это, когда твой отец вечно на гастролях [Пёрл – приёмная дочь Мита Лоуфа]. Рэвел уже барабанит, и мне нравится, когда они со мной в туре. Здорово видеть, как он носится с микрофоном в руках, и мне хочется играть мощнее и лучше. Если бы мне надоело играть эту музыку, я бы повесил гитару на гвоздь».

«Во мне полно желания продолжать, и я не верю, что можно взять и уйти на покой, – соглашается Джои, – меня в жизни больше ничего не волнует. Ну, за исключением [американского] футбола. Я рад, что в таком возрасте могу исполнять эту сложную музыку».

«Главная мотивация – получать наслаждение, – настаивает Скотт, – за исключением тех, кто выступает на сцене, больше никто не испытывает тех эмоций. Ничто не сравнится с миром рок-музыки! Я вижу, что нам вполне по силам в следующие 10 лет выпустить ещё три пластинки».

---

[Мартовское интервью 2016 года]

Я предпочитаю проводить время на природе, а не сидеть, уставившись в экран телефона или компьютера. Если я еду в машине во время тура, я стараюсь смотреть в окно, а не залипать в мобильнике. Я предпочитаю закупаться в магазинах, а не интернете. Предпочитаю ходить в кинотеатры, а не смотреть фильмы на ноутбуке. Предпочитаю читать напечатанную книгу, а не электронную. Но это моё личное мнение.

Достаточно прийти в любой магазин, парк, развлекательный центр, бар, кафе, ресторан, да куда угодно… и везде все залипают в телефонах. Проблема не в музыкальном бизнесе; проблема в обществе. На мой взгляд, интернет превращает нас в зомби. Мы начинаем забывать, что такое нормальное живое общение. Теряем связь с близкими и друзьями. Люди больше не разговаривают друг с другом; они, бл*дь, переписываются. Вот таким стал наш мир. Что дальше? Что будет после переписок? Я уверен, технология не будет стоять на месте, и через несколько сотен лет люди будут всё меньше и меньше общаться друг с другом. Меня это очень пугает. До появления интернета всё было совершенно по-другому. У каждого есть выбор. Я свой сделал. Я не собираюсь никому навязывать свою точку зрения, я лишь делюсь своим мнением.

Сейчас без цифровых технологий в обществе тяжело. И невозможно уберечь и защитить от этого своих детей. Они когда-нибудь вырастут, пойдут в школу и попробуют устроиться на работу. И сейчас если ты не умеешь пользоваться гаджетами и не разбираешься в технологиях, тебе тяжело выжить в современном мире. Полностью своих детей мы уберечь от этого не можем, но мы можем хотя бы постараться хоть как-то их ограничить от использования всего этого дерьма. Выгонять их на улицу, чтобы они как раньше могли поиграть в е*аной песочнице или с палкой. Для меня это куда важнее, чем пялиться в телефоне на картинки е*аного Железного Человека, собранного из конструктора LEGO.

Я лучше буду на природе с сыном. Гулять, ночевать в палатке либо играть в футбол… да что угодно. Лучше проводить время на улице, чем сидеть и др*чить в интернете. Ему всё это дерьмо ни к чему. Я хочу, чтобы у моего ребёнка было нормальное детство. Я считаю, мы как родители должны позаботиться о том, чтобы наши дети не деградировали, а развивались.

---

[Отрывок из интервью за 2008 год]

Помните 1995 год? Гранж был везде и всюду. И все твердили, что трэш мёртв, и с ним покончено. Он никогда не вернётся. Помню, я тогда отвечал очень твёрдо и уверенно – трэш будет жить! И я рад, что оказался прав!

Возможно, это самое ужасное клише современности, но это действительно так: трэш-метал никогда не умрёт. Временами он может слегка изменяться, но эта музыка будет жить вечно. И я горжусь тем, что видел, как этот феномен зарождался на моих глазах.

Тогда в 1980-х я даже не думал, почему эта музыка была настолько популярной и мощной. Теперь я могу оглянуться назад и посмотреть на это шире. Дело в том, что в былые дни было очень много мощных и крутых групп. Креативные музыканты вдохновлялись музыкой, которую слушали. Вы прекрасно знаете, о ком я говорю, потому что эти команды стали частью вашей жизни: Metallica, Megadeth, Slayer, Testament, Exodus… и да, Anthrax!

Когда мы начинали, мы были совсем молодыми. Мы хотели быть похожими на своих кумиров. Я говорю о группах AC/DC, Iron Maiden, Judas Priest и Motorhead, каждые из которых стали большими звёздами и выдавали крутые выступления. Мы слушали их, наблюдали за ними и хотели быть как они. Но у нас тогда не было денег!

Как вы думаете, что мы пытались сделать на дебютном альбоме Anthrax ‘Fistful Of Metal’? Мы мечтали о том, чтобы стать Iron Maiden – всё очень просто. Но поскольку тогда у молодых команд не было денег, они нашли выход. Всё было в новинку, повсюду была креативность. Если у нас не было денег на крутую сценическую одежду, мы выходили играть в джинсах и футболках. Таким образом, мы создали уникальное братство среди музыкантов и фэнов – мы были такими же, как они, и даже выглядели так же.

В трэше всегда была философия «один за всех, и все за одного». Группы, фэны… все мы были за одно и держались вместе. То же самое происходит и сегодня. И я безумно рад, что трэш, наконец, вернулся! Вокруг полно молодых команд, которые продолжают наше дело и продвигают жанр. Флаг в руки этим героям! Я слушаю их и понимаю, что они неразрывно связаны с тем, что мы делали в 80-х.

Я до сих пор горжусь, что являюсь частью этого замечательного жанра. Я рад, что он выжил и гордо вошёл в 21 век. Как я и сказал, трэш – как и сам металл – всегда будет с нами. Мы прошли долгий путь – и впереди у нас ещё долгая дорога.

Материал и перевод: Станислав «ThRaSheR» Ткачук

---

Dimon