Дэн Лилкер: «Ноктюрно Культо стоял сбоку сцены и вытирал слёзы»

ПРАВДА – ЖЕСТОКАЯ, КОНЦЕПЦИЯ – ЗЛОБНАЯ, АТАКА – ЯДЕРНАЯ

[Статья из журнала "Decibel" за ноябрь 2011 года]

Когда в интернете начинают трубить об очередной экстремальной супергруппе, среди басистов на ум приходят лишь три парня: Шэйн Эмбери, Шарли Д’ Анджело и Дэн Лилкер. Послужному списку Лилкера можно только позавидовать: S.O.D., Brutal Truth, Nuclear Assault, Venomous Concept, а теперь и новые его проекты Nokturnal Hellstorm и Nunfuckritual. В общем, с тех пор как в 1981 году он вместе со Скоттом Яном сколотил Anthrax, Дэн постоянно занят каким-то дерьмом и не сбавляет обороты. В прошлом году он отыграл с Autopsy несколько выступлений после долгого затишья уроженцев Сан-Франциско. Подумаешь, ничего особенного. На данный момент он гастролирует по Южной Америке с группой Nuclear Assault, выступает по местным клубам в ставшем ему родным городе Рочестер, штат Нью-Йорк с группой Nokturnal Hellstorm и только что закончил записывать новый альбом ‘End Time’ c вернувшимися на сцену мастерами грайнда Brutal Truth. Ещё он пролетел х*еву тучу километров («Стараюсь летать на дельтаплане как можно чаще» – подтверждает он). Когда мы позвонили этому парню, чтобы взять у него интервью, он подумывал о том, чтобы сколотить ещё одну группу.

В скольких группах ты сейчас играешь?

Дай подумать… Brutal Truth, Nuclear Assault, Venomous Concept, Nokturnal Hellstorm… Пока вроде всё. Остальные больше как проекты. Всё упирается в график. Приходится заранее всё планировать и всех оповещать. Но пока не всё так плохо.

У вас с Шэйном Эбмери соревнование что ли? Мол, у кого больше групп?

[смеётся] Нет, с ним бесполезно соревноваться. У меня довольно сумасшедший график, но у него вообще полный пи*дец. Я ему как ни позвоню или ни встречу, он вечно куда-то едет. А я иногда люблю дома побыть.

Помимо того, что теперь вы играете с другим гитаристом, насколько нынешний Brutal Truth отличается от Brutal Truth, который развалился в 1998 году?

Ну, мы стали лучше ладить друг с другом [смеётся]. Думаю, во многом это связано с тем, что мы больше не гастролируем подолгу. В 1997 году мы на месяц уехали в тур вместе с Cannibal Corpse и Immolation, зарабатывая 250 баксов за вечер и ночуя в фургоне, и это стало напрягать.

Непросто сегодня сочинять песни Brutal Truth? Вы ведь болтаетесь по всему Восточному Побережью, каждый живёт далеко друг от друга.

Да, тяжеловато, но мы справляемся. Когда начинаем сочинять, Рич приезжает из Филадельфии [Хоак], потому что мы-то с Эриком [Бёрке] из Рочестера. Кэвин [Шарп] обычно с нами не тусуется – мы ему потом mp3 c репетиций присылаем. Скажем, Рич приезжает на выходные, и мы работаем над материалом – вот так, в общем-то, мы и решаем эту географическую проблему. Иногда бывает сложно, особенно когда вдохновения ни хрена нет, но с альбомом 2009 года ‘Evolution Through Revolution’ было полегче, потому что мы тогда только воссоединились спустя восемь лет после распада. И когда настало время писать музыку, у меня, к примеру, в голове было полно идей, и они бы не подошли ни одной группе, в которой я играл. В общем, стараемся приспособиться и надеемся на лучшее.

Почему решили назвать альбом ‘End Time’?

Кажется, эту песню мы написали самой первой, и Кэвин решил, что она на альбоме будет заглавной. Обычно я работаю над музыкой. Тексты не пишу и по поводу обложки не парюсь, но на этом альбоме я написал один текстик. Называется тема «20 пакетиков» (20 Bag), и она о том, что у нас кончилась трава, когда мы писали альбом. Не без юмора, конечно, но это важная штука. Когда Рич приезжает на выходные, мы готовим кучу травы, чтобы хватило для творческого процесса. Но к утру воскресенья почти ни хрена не осталось. Травку можно взять недалеко от нашей репетиционки, поэтому Эрик метнулся и раздобыл ещё травы. А пока его не было, мы с Ричем как дикари докуривали то, что осталось, и когда Эрик вернулся, музыка для песни была уже готова. И назвали мы её «20 пакетиков». Это быстрый, жёсткий грайнд. Ёпты, это же наша тема, этим мы и занимаемся. И я написал текст о том, КАК мы этим занимаемся.

Похоже, трава играет огромную роль в творческом процессе Brutal Truth.

Наверное, поэтому мы такие странные и быстрые, и таким образом, мы уникальны. Есть куча групп, которые пишут чертовски быструю музыку, но она может наскучить. Есть группы, которые пишут странную музыку, но она при этом не жёсткая. А мы сочетаем всё сразу. И, наверное, всё это благодаря травке. Не скажу, что мы без неё не можем, но когда многие другие группы пишут музыку, они придумывают что-то вроде: «А представь, если вот ЭТУ часть наложить на ЭТУ», а потом всё равно на это забивают. А мы не забиваем. Только косяк.

Ты играешь с Кэвином Шарпом в двух группах. В чем отличие Кэвина в Brutal Truth от Venomous Concept?

Честно говоря, не знаю, но позволю себе сказать, что у него в каждой группе разный подход, ведь музыка-то отличается. Панк-рок вроде Venomous Concept сочинять гораздо проще. Когда мы отправляем ему шумные репетиции Brutal Truth на mp3, он спрашивает: «Вы там е*у дали что ли?». Так что я полагаю, Venomous Concept для него гораздо легче, потому что он не считает эту музыку инопланетной. Инопланетную музыку мы пишем в Brutal Truth. Я её так описываю, потому что все постоянно говорят: «Вы, бл*дь, с какой планеты? Где вы эти темы вообще придумываете?». И я отвечаю: «Мы – грайндкоровые пришельцы. Идите на х*й!».

Последний трек на альбоме ‘Control Room’ длится 15 минут. Обычно песня Brutal Truth длится, в лучшем случае, 90 секунд. Какого чёрта происходит?

Эту крошку написал Рич. Она больше подходит для его проекта Peacemaker. Он просто взял и совместил различные темы и жуткую, шумную х*ету. Я думаю, большую часть он записал через программу “GarageBand” на своём ноуте. Мы с Эриком на этой песне не играли. Пока Рич заканчивал писать для неё барабаны, мы с Эриком свалили, а когда вернулись, наш звукоинженер сказал: «Парни, я не знаю, стоит ли вам вообще заморачиваться и играть её. Там бас на хрен не нужен. Только время терять». Да не вопрос. Мне чем меньше дерьма играть – тем лучше. Но я думаю, на концертах мы её исполнять вряд ли будем. Это только для альбома. Там и так 41 минута грайндкора получается. А с этой песней – почти час. Да и на винил, кстати, вся эта х*ета не умещается.

А что там с твоей новой группой Nunfuckritual?

Ну, это, по сути, проект, а не полноценная группа. Я кстати там единственный не из Скандинавии. В основном это работа моего друга Телоха, который сейчас играет в Mayhem. Он играет в куче норвежских команд. Когда несколько лет назад он играл на гитаре в группе 1349, я встретил его в Нью-Йорке, и мы начали общаться. А потом, через некоторое время он спросил, не хочу ли я сыграть на басу в его новой группе. Это, по сути, очень унылый, среднетемповый блэк-метал. Довольно коварный материал, и играть его весело. Недавно мы заключили сделку с французским лейблом Debemur Morti Productions. Сейчас же ведь при нынешних технологиях можно состоять в группе с человеком, который находится в 6500 км от тебя, так что почему бы нет? Отзывы хорошие, так что, возможно, когда-нибудь выступим живьём.

Что думаешь по поводу концертов «Большой Четвёрки»?

Ну, раз они выступают на Янки-Стэдиум, стало быть, спрос есть. Но трэш, в общем-то, никуда и не уходил. Было временное затишье, когда появился гранж и нью-метал, но трэш был всегда, как и грайнд, дэт-метал и блэк-метал. Андеграундная музыка всегда выходит из подполья, когда мода на тренды проходит. Но я не пойду ни на один из концертов «Большой Четвёрки». Большинство из тех групп… ну, все за исключением одной, как бы забили на агрессию и угар, которыми они славились в 80-е. Не думаю, что нужно пояснять. Хотите остегнуть 500 баксов или сколько там это стоит – пожалуйста. Но некоторые из них сильно сдали. Все мы прекрасно знаем, о ком речь.

Каково было в прошлом году сыграть в Autopsy на басу? Группа вернулась после долгого затишья, и ты отыграл с ними самые первые концерты.

О, это было потрясающе. Кажется, Крис позвонил мне в сентябре 2009, а концерты состоялись в мае 2010. Он мне говорит: «Ты, наверное, слышал, что мы выступаем на дэтовом фесте Maryland. Не хочешь сыграть на басу?». И я ответил: «Ты серьёзно? Конечно, хочу!». Помню, минуты четыре меня это раздражало, потому что я вообще-то хотел УВИДЕТЬ Autopsy. Крис прислал мне сетлист, я понизил строй баса и сыграл под музыку, сколько смог. Некоторые песни играть не так просто. Это только кажется, что там играть нечего. Там много всяких фишек и выкрутасов. Музыка Эрика Катлера похожа на е*аную извивающуюся змею. Но, слушай – я играю в Brutal Truth, так что могу сыграть всё, что угодно.

Autopsy и Brutal Truth находятся среди той небольшой группы экстремальных металлических команд, которые распались, вернулись и, в общем-то, выпустили отличные новые альбомы.

Ага, Autopsy прошли через то же, что и Brutal Truth. Как только они развалились, все сразу подумали, что они охренительные. А когда всё было хорошо, на концерты приходило от силы человек 30. Так что я почувствовал настоящий дух товарищества с этими ребятами. Мы выступили на Maryland, на фестивале Party San в Германии и Hole In The Sky в Норвегии – и это было охренительно, потому что на выступления пришли все мои блэкари, а они дико тащатся от Autopsy. Пришли и начали ныть как шлюхи. А я им говорю: «Бл*дь, парни, намажьте ё*ла корспейнтом и идите кого-нибудь пырните. А то похожи на с*аных эмо». Слушай, Ноктурно Культо стоял сбоку сцены и слёзы вытирал.

Недавно ты был в Южной Америке в составе Nuclear Assault. А как же весёлые истории?

Ага, есть одна коротенькая история: мы были в Сантьяго, Чили, и тут приходит наш гастрольный менеджер и говорит: «Окей, парни, на улице 300 человек только что прорвались через ограждения, прошли мимо охраны и вошли в здание. Уже вызвали спецотряд, так что вам лучше делать ноги и не тянуть». Было настоящее безумие. Фэны в Южной Америке просто оголтелые, а в Японии все спокойные как удавы. Они прыгают прямо на движущийся фургон, и ты уже думаешь, что они вот-вот его перевернут – не потому что они злые и агрессивные, а потому что их переполняют эмоции.

А ты не нервничаешь из-за этого?

Неа, я сам прусь. Меня такие темы только радуют. Здорово же ведь, что я могу дарить людям такие эмоции. Да че ты хочешь – у меня на руке татуха с надписью «хаос». Да и потом я знал, что фургон они не перевернут, потому что дорога узкая.

Перевод: Станислав «ThRaSheR» Ткачук

---

Dimon