Дэйв Мастейн и значение “Peace Sells” в его карьере

Дэйв Мастейн (Dave Mustaine), лидер и основатель группы Megadeth, прошёл долгий путь с того момента, как вышел альбом “Peace Sells… But Who’s Buying?” (1986). Большая часть этого пути фиксировалась в прессе или в его автобиографии “Mustaine: A Heavy Metal Memoir”. Сейчас, 25 лет спустя, он отмечает выход юбилейного издания “Peace Sells…” - переигранного и расширенного до двух компакт дисков, высококачественных аудио записей, пяти компакт дисков качества Deluxe и три LP бокс-сета (включающие в себя не выходивший ранее концерт 1987 года из первого мирового тура группы) - выпущенного 12 июля компанией Capitol/EMI. Высококачественный бокс-сет также включает в себя редкие, неопубликованные миксовки песен с альбома, также 20-страничную книгу, фотографии 8×10 и репродукции памятных вещей Megadeth в винтаже. В обложке коробки используется новая, уникальная техника оптического 3D, позволяющая по-новому интерпретировать первоначальную обложку, создающая иллюзию, будто персонаж Megadeth, Вик Рэттлхэд (Vic Rattlehead), выпрыгивает из картинки.

Но это ещё не всё. Также, вы получите похвальные замечания никого иного, как Ларса Ульриха (Lars Ulrich) из Metallica. “Услышали ли вы в первый раз эту запись в 1986 году или услышали её сегодня или завтра, “Peace Sells…” является лучшим хэви-металлическим альбомом, - пишет Ларс Ульрих в одной из своих заметок к юбилейному изданию - ни прибавить, ни убавить. Он прошёл испытание временем. И так будет и дальше.” У Goldmine была возможность взять интервью у Дэйва Мастейна прямо перед 25-летним юбилеем релиза альбома “Peace Sells…”, во время подготовки к небольшому июльскому туру по Европе.

Goldmine: Робби Робертсон (Robbie Robertson) сказал, что новый бокс-сет станет очередной моделью в музыкальной индустрии.

Дэйв Мастейн: Думаю, в первую очередь, нужен хороший материал, потому что, если он не пройдёт испытание временем, то… понимаешь, если материал был отстойным, когда ты его только выпустил, то он и сейчас останется отстойным (смеётся). Не у каждого есть шкаф, полный классики жанра, откуда можно что-то взять.

Мне очень повезло, что я оказался одним из тех счастливчиков. В Голливуде существует, буквально, сотни улиц, которые были населены гитаристами, выползшими откуда-то из Среднего Запада, попытать счастья. Так я открыл для себя басиста (Дэвида Эльефсона). Он приехал поступать во всемирно известный институт (музыкальный), и я сказал ему: “Если ты туда поступишь, то никогда в жизни не сыграешь ни одного концерта, потомучто ты кончишь задротом, сидящем на месте и играющим Jaco Pastorius и подобную фигню. И закончишь, играя Билли Шихэна (Billy Sheehan), классного гитариста, но, я думаю, он бы отказался от риска и игры в группе. Он кажется мне разочарованным лидер-гитаристом, играющим на басу.” Помню, я пару раз разговаривал с нашим басистом, Дэвидом Эллефсоном, и говорил ему: “Знаешь, давай сыграем эту часть так, как бы её сыграл Билли Шихэн.” Это было в композиции “Take No Prisoners”. И он произвёл на нас большое впечатление, но для меня, большая часть музыки, которую мы выпустили в тот период, было как противостояние между парнями, бывшими художниками, и парнями, игравшими в группах, потомучто в группах менталитет, как в банде. Мы вместе отрывались. Мы были группой.

Goldmine: Ты до сих пор собираешь пластинки НВБХМ (Новая Волна Британского Хэви-Метала) и другие памятные вещи?

Дэйв Мастейн: У меня были некоторые вещи, которые я собирал много лет назад, но часть из них я растерял. Знаешь, когда у тебя нет жилья, тяжело всё время таскать с собой кучу барахла. Мы были счастливы хотя бы найти, где поспать.

Goldmine: И ты не начал заново всё это собирать?

Дэйв Мастейн: Нет, один раз чуть-чуть… Просто для меня это перестало быть таким важным. То есть, у меня были такие вещи, как “The Soundhouse Tapes” от Iron Maiden и с любой редкой “стороной B”, которую вы могли бы себе представить, от любой группы.

Goldmine: Концерт 1987 года включён в сет-бокс “Peace Sells…”. Тебе нравится эта запись?

Дэйв Мастейн: Хорошо, давай скажем так: она имеет хорошую цену. И диалог, звучавший большую часть концерта… Это было здорово тогда, это было здорово, если ты там был, но, понимаешь, слушать двадцатипятилетнего трэшера говорящего о курении марихуаны с Рональдом Риганом (Ronald Reagan)… это было новизной, это вообще не в кассу в этой работе… потомучто в песнях было немного щегольства и находчивости. И когда ты начинаешь веселиться на сцене, особенно, если ты выпил до этого, ты начинаешь нести чушь. Это как та сцена в фильме “Фиолетовый дождь” (’Purple Rain’), где тот парень говорит Принцу, что только он понимает его музыку. И я не хотел бы оказаться на месте того парня. Я имею ввиду, что Генри Роллинс (Henry Rollins) может поболтать на сцене. Я - нет. (смеётся) Я представляю себе тех парней, которые поднимаются на сцену и начинают пускаться в длинные монологи. Это как ‘Извини, парень, следующая песня. Погнали!’. Я был на таком концерте в Канаде. Мы искали талант, с которым можно было бы выступить во время фестиваля ‘Gigantour’, который я замутил, и мы решили посмотреть одну группу. Я не скажу, кто они, но выглядели они очень нелепо. Этот парень сказал со сцены: “Я хочу, чтобы вы посмотрели вокруг и, если кто-нибудь не прыгает, взяли их за волосы и припёрли к земле.” А я подумал: “ОК, парень, ты с нами не играешь.” Потомучто я гарантирую, что, если кто-нибудь скажет это фанату Megadeth, ему живо надерут задницу.

Goldmine: Ты всё ещё не будешь играть песни, типа “The Conjuring” (из альбома “Peace Sells…”), с тех пор как ты заново родился?

Дэйв Мастейн: Ну, не то чтобы я не буду играть эту песню. В этой песне вся соль. Я всё время боролся и борюсь с этим. Например, “Anarchy in the U.K.” (из альбома 1988 года “So Far, So Good…So What!”) - это песня, которую я не люблю играть, потомучто она начинается со слов ‘Я - Антихрист.’ (’I am an Antichrist.’). Я не антихрист. Я нетолько им не являюсь, но и не хочу им быть. Также и с песней “The Conjuring”… в ней содержатся элементы колдовства. Когда я писал эту песню, было круто и модно заниматься чёрной магией, тёмными силами и подобной фигнёй - и было здорово иметь в песне строки о колдовстве. Но, смотря на то время сейчас, когда я стал отцом, ответственным человеком, будучи музыкантом, благоприятно повлиявшим на жизни многих людей - я смотрю и думаю: “Не знаю, буду ли я это играть вживую.” Также обстоят дела и с песней ‘Bad Omen’ (из альбома ‘Peace Sells…’). ‘Bad Omen’ о сатанистской оргии, песня была основана на книге, которую мы прочли, предположительно, учась в средней школе в Лос-Анджелесе.

Goldmine: Думаю, эта песня нашла своё место в истории.

Дэйв Мастейн: Да, так оно и есть, и я уверен, этому есть обоснованная причина. Мы все что-то делаем по определённой причине. И перед тем как что-нибудь сделать, я ищу этому мотивацию. У нас было болшое разочарование в политике и в том, что происходило в мире, на момент выхода ‘Peace Sells…’.

Goldmine: Ничего не изменилось с релиза этого альбома. Положение вещей иногда не меняется.

Дэйв Мастейн: Они и не менялись. Они не менялись со времени убийства Кеннеди. У меня есть видеоплёнка, которую мне недавно прислали, где парень, везущий Кеннеди, поворачивается в машине и стреляет ему в голову. Видел это видео? Снимали и с другого ракурса. Знаешь, знаменитая запись с пассажирского места. Кто-то ещё сидел прямо рядом с ним. И у них была камера. О, Боже, после этого реально ненавидишь правительство. Потомучто я любил его, будучи ребёнком. Этот президент был у власти, когда я родился. И ты вспоминаешь, каким всё было, когда ты был маленьким, и как все говорили, каким хорошим был Кеннеди. После того, как он отслужил службу, надежды на Штаты оставалось мало.

Goldmine: Кажется, после этого никто не будет держать президентский пост с таким вниманием.

Дэйв Мастейн: Нет, никто. Я так думаю, исходя из того, что сейчас происходит и из-за недоверия. Ещё, если разобраться в альбоме ‘Peace Sells… But Who’s Buying?’ - концепция всего альбома состоит в нас, как в людях, и в молодёжи Америки, как в разных… не хочу сказать “группировках”, это неправильное слово, в их сущности. Американская молодёжь, которую оправдывают, которая достигает совершеннолетия, и может посмотреть на вещи и сказать: “Знаете что? Я не хочу, чтобы президентом был этот манчжурский кандидат.” Как всё было тогда, так всё происходит и сейчас. Я имею ввиду, как сейчас Обама распродаёт нашу страну, как вообще сейчас всё происходит, и как падает наша экономика. Почему бы нам не обчистить Аляску? Почему мы так долго работали в Мексиканском заливе? Почему мы так долго действовали в Ливии? Почему?! И где его свидетельство о рождении? Знаешь что? То свидетельство, которое он всем показал… я помню, покупал себе такое, чтобы купить выпивку. Привет, Обама. Вперёд, чувак, раньше это продавали на обложке журнала ‘Creem’ за $3!

Goldmine: Заметки Ларса Ульриха к сету ‘Peace Sells…’ очень трогательны.

Дэйв Мастейн: Да, я знаю. Меня это очень тронуло. Видишь, очередное доказательство, что отношения с Ларсом, которые мы поддерживаем годами, носят приватный характер, и люди имели мало о них представления. Они слышали только то, что говорилось в прессе и из-за задержки во времени - ты говоришь что-нибудь прессе, и спустя шесть месяцев это всплывает. Помню, у меня было несколько таких случаев… Помню, когда был в Аризоне и начинался пятый год воздердания в обществе Анонимных Алкоголиков (Alcoholics Anonymous). То есть я уже не был членом Братства двенадцати ступеней, потомучто я уже изменил свою жизнь, освободился от всего этого безумия, но продолжал там деятельность. Я спосировал ребят, ходил на собрания, делал служебную работу и подобную фигню. И однажды я услышал кое-что по радио, там задавался вопрос о моей трезвости, и это реально меня задело. Знаешь, это такая фигня, которую люди не видят. Их нет рядом со мной, когда я слышу такое по радио. Я знал, что если бы появилась возможность, и кто-нибудь захотел бы подшутить над Джеймсом (Хэтфилдом), когда он переходил через свои трудности, то это был бы не я. Потомучто я знал каково это. Я сказал себе, что я остановлюсь, и я остановился. Проблема в том, что, если ты работаешь в авиа сфере, и пытаешься развернуть эту хреновину, ты как в доме на колёсах, ты знаешь, что штурвал постоянно заносит то влево, то вправо. Но, если посмотреть в окно, то это хреновина поворачивается оооочень долго. Такая же фигня и у нас с Ларсом… мы были по-настоящему близки. Когда бы он ни приехал в город, мы собирались вместе, отрывались и так далее. Думаю, самая известная ссора были у нас с Ларсом, но самая болезненная была между мной Джеймсом. Потомучто я так о нём заботился, мне его так нехватало. И, когда пришло время зарыть топор войны, а оно пришло, когда Дэрила (Darryl) из Pantera убили… я сделал запись его памяти для MTV. У них для него был ‘Headbanger’s Ball’ (предположительно - Соло металлиста, прим. переводчика). И после этого я написал на своём сайте: “Послушай, жизнь слишком коротка. Я зарываю топор войны. Если я кому-то должен что-то возместить, дайте мне знать, чтобы я смог это сделать. Я протягиваю оливковую ветвь.” И это было только начало. Мы разобрались с Pantera, Metallica, Slayer, и я очень счастлив тому, чего я добился в своей карьере. Я получил сомнительную честь управлять группой Baptized In Blood, мы с моим менеджером управляем Testament… что здорово, потомучто это замечательная группа. Есть и другие вещи, которыми мы занимаемся вне сферы музыки. Я откладываю гитару, и всё равно чем-то занят. И я этому рад.

Goldmine: Как насчёт сделать что-нибудь не в металлическом жанре?

Дэйв Мастейн: Также как и вне музыки вообще?

Goldmine: Ну, если говорить о Testament, то Алекс Школьник (Alex Skolnick, гитарист), играл джаз в Alex Skolnick Trio.

Дэйв Мастейн: Знаешь, было бы здорово играть джаз, и Алекс - гений… Я бы сыграл, если б мог, но я не очень хорошо играю джаз. Джаз - довольно сложная штука. Понимаешь, я могу делать только то, что я делаю хорошо, но то, что я делаю - не так сложно. Это как Джордж Торогуд (George Thorogood), помнишь его? Я имею ввиду, если послушать его игру, то она не очень. Но, если это поставить в перспективу… Ты просто играющий урод.

Goldmine: Я слышал, что новый альбом Megadeth будет экстримально тяжёлым.

Дэйв Мастейн: Я не знаю. Я стараюсь сделать так, чтобы запись говорила сама за себя. Он очень тяжёлый, это я могу сказать точно. Работать с Джонни К. (Johnny K., продюсер) очень здорово. Знаешь, я очень люблю Энди Снипа (Andy Sneap, продюсер), и менять его на Джонни К…. этого не происходило, потомучто у нас были проблемы с Энди, но у нас не было проблем с расписанием. Это вызвало разделение, и я бы не хотел, чтобы все думали, что в группе началось что-то непонятное. Но Джонни был великолепен. Он был как глоток свежего воздуха.

Интервью взято 13 июня 2011 года в 19:43 Патриком Принсом. Это вторая, более полная версия интервью. Прошлое интервью от Goldmine мы публиковали здесь.

За перевод спасибо Chauve Souris.

Dimon