Slayer. Интервью с Джеффом Ханнеманом и Томом Арайа

[Статья из американского журнала "RIP" за февраль 1995 года]

В последний раз Slayer приезжали в Англию в 1992 году, чтобы выступить на донингтонском фестивале «Монстры Рока». Уволив Дейва Ломбардо и выступая под дождем, группа устроила свою бурю. Прошло два года, и группа выпустила свой шестой полноформатный альбом. Очередная звуковая атака «Божественное Вторжение» доказывает стойкую мощь и наследие Slayer. Во время славной поездки в старушку Англию, репортер RIP Робин Дориан, встретился с гитаристом Slayer Джеффом Ханнеманом и басистом и вокалистом Томом Арайей. И вместе они поговорили на разные темы, о группиз, истории, сценических одеяниях металлической сцены и барабанщиках.

Почему «Божественное Вторжение» Slayer пришлось ждать так долго?

Том Арайа: Может потому что мы немного самонадеянны. И потом нам пришлось решать личные проблемы, сливать барабанщика. В 1992 мы готовились к выступлению на «Монстрах Рока», когда начался форменный срач. Дейв не захотел отрабатывать этот концерт, и поэтому нам пришлось искать нового барабанщика для дальнейших выступлений. Потом поняли, что поступили глупо, надо найти барабанщика на постоянной основе. Кто-то предложил позвать Пашу Бостафа, а он как раз в тот момент ушел из своей группы. Прекрасно, человек был никому ничего не должен. Он к нам прилетел, через недельку мы выдали ему список песен, мы их отработали, а потом несколько месяцев играли с ним весь наш старый репертуар, чтобы все было красиво, после чего отыграли на Донингтоне. Полтора года мурыжили новые песни, а задержались потому что надо было с Пашой сыграться. Думали, может нам кого еще прослушать, но Паша устраивал нас изначально.

Почему Ломбардо забил на Slayer?

Том: Он не забил, просто сменил приоритеты.

Джефф Ханнеман: Жену свою он всегда ставил на первое место, причем совершенно добровольно.

Том: Мы десятилетие эту фигню терпели. Если кто-то думает, что мы не поладили с ним только сейчас, нет, это началось давно. Противостояние нас и Дейва. Появилась возможность выступить в Донингтоне, он отказался, после чего мы решили искать нового барабанщика. Он подставлял нас своими отказами и раньше, нам стало ясно, что это очередной отказ. Дейв обломал нас в разгар гастрольного сезона. Мы подумали, а что если мы поедем в тур, его жена ехать ему запретит, и он в итоге откажется. У него поменялись приоритеты. В его преданности жене не было ничего дурного. Он итак был ей предан, отчасти.

Должно быть, было трудно его заменить…

Том: Пришлось понервничать, но Пол пришел, отработал все предложенные нами песни, и даже больше! Попробовали играть с ним «Немой Вопль», песню, давно выброшенную из нашей концертной программы, причем в свое время Дэйв эту вещь уже не тянул. Паша отработал с нами несколько песен с первых пластинок, и мы их играли словно впервые, как тогда, в начале нашего пути.

Джефф: Пол заиграл, мы с Керри переглянулись и заржали. Не могли поверить в собственную удачу. Мне на пластинке Forbidden Паша не понравился, и я ему об этом сказал. По моей оценке, играл он простовато. Не соответствовал моему представлению «свободного стиля», но все равно, играя с нами, он справился. При личном общении, оказалось, что он нам и как человек обычный подходит.

Том: Три месяца Паша жил с Керри на одной квартире, они подружились, и это стало для нас весомым аргументом его к себе взять. Удалось подружиться с Керри, значит, принят в группу!

Значит, проблемы с Ломбардо пошли Slayer в итоге только на пользу?

Том: Это оттяпало у нас четыре года, пришлось взять годичный отпуск для того, чтобы сыграться с Полом и подготовиться к выступлению на Донингтоне. Мы планировали начать работу над новыми песнями еще в начале 1992, но в январе запарились с Ломбардо. Наконец в марте начали работать с нашим другом, и дело пошло. Стало ясно, хватит х*етой страдать, нам это ср*нь больше без надобности.

Томас, почему тебе так нравятся разные мраки?

Том: Откуда ж я знаю. Заинтересовался, причем с подачи Slayer. В последних классах школы мог много чего сочинять, какие-то глупости, банальщину. Тексты песен начал сочинять только начиная с альбома «К Югу от Рая». На момент подготовки дебютного альбома, я лишь только осознавал собственные способности.

Джефф: В итоге Том стал самым мрачным типом, по части песенной лирики. Какой мерзавец! Просто по моему мнению, тексты песен он сочиняет очень увлеченно. Перерождается в того же Джеффри Дамера, при сочинении лирики песни «213».

А чем вас заинтересовал этот головорез Дамер?

Том: Он был уе*аном!

Том, тебе хочется понять мышление этих психов?

Том: Да, психику и их мысли. Я просто поражаюсь, как можно творить такой беспредел. Я пересматривал бесконечно одно интервью с Дамером. На какое-то время влез в его шкуру, загрузил себя переживаниями, постарался проникнуться его чувствами.

Неужели любой может натворить то, что отколол этот Дамер?

Том: Черт возьми, да!

Джефф: Я считаю, что в любом человеке сидит убийца, просто мы научились сдерживать его в себе.

Том: Послушайте песню «Killing Fields», она о человеческом инстинкте. Когда-то давно человек решил стать цивилизованным, отделить себя от животного мира. Придумать свои законы и правила.

Джефф: Я вот никого не убивал, но есть на примете те, кого бы мог завалить. Но не стану этого делать!

Джефф, ты написал тему «SS 3» о фашистах. Чем тебя привлекает данный период истории?

Джефф: Потому что Вторая Мировая считается самой грандиозной войной. Увлекся, читая по теме, собирая медали того времени. Поразительно, как народ крошил друг друга ради каких-то идей и захвата земель.

Где медали надыбал?

Джефф: Мой отец был ветераном Второй Мировой, и, скорее всего, снял несколько медалей с парочки трупов немецких солдат. Как-то раз я попросил его мне одну медальку подарить, и он отдал, потом еще одну, когда понял, что они ему без надобности. Я начал коллекционировать, покупать те или иные вещи у разных дилеров, книжки разные по теме собирать. Мне было интересно понять, что правда, а что ложь. У меня достаточно большая коллекция, не огромная, но приличная.

Том: Помню, как однажды Джефф показал мне одно из своих приобретений, нацистскую булавку. Сказал, что этот артефакт его отец надыбал на войне, и в ближайшее время он его еще разным барахлом одарит. Одно время Джефф жестко фанател по этой теме, но потом его интерес поугас.

Джефф: Да, как-то схлынуло.

На гастролях в Европе, удалось побывать на местах фашистского беспредела?

Том: Да. Выступали как-то раз недалеко от бывшего концлагеря Дахау, поэтому решили туда наведаться, туристами. Стало не по себе от увиденного. Пришли, в этот момент в часовне на территории лагеря в колокол начали шваркать, все замолкли, гробовая тишина. Звон в ушах от безмолвия. Я все снимал на камеру, плюс на фотик постоянно щелкал, все местные страшилки. Жутко было, конкретно. Не то, чтобы я испугался, просто было не по себе.

Может в этот момент подумалось «пора бы о войне больше песен не сочинять»?

Том: Нет. Наоборот, я понял, какой жирный след война оставляет в людской памяти, и может быть нам стоит и дальше раскрывать данную тему, во имя людской памяти.

Джефф: Моя песенная лирика войну не прославляет. Никакой пропаганды. Мои тексты сродни документалки, которую можно глянуть по ящику.

Том: Когда видишь все своими глазами и понимаешь, что фашисты учинили, потом никогда не скажешь, что все эти зверства вымысел. Зашли в крематорий, посмотрели на печи, и я понял, «бля, жги люд реально!». Когда видишь все своими глазами, х*еешь, а ведь все в реальности было! Надеюсь, для очевидцев это работает как напоминание недопустимости повторения этой гадости. Это была адская мерзота!

В песне «Секс, Убийство, Искусство» чувствуются явные намеки на садо-мазо. Том, ты сам реально пошалил в данной теме?

Том: Если в тексте песни никого не п*здят, то и садо-мазо не считается. Скорее это песня про е*лю. Есть в ней что-то из личного опыта, из моих личных переживаний. Были у меня отношения с одной девахой, очень для меня травматичные, вот с помощью этого текста свои разочарование и выплеснул. Эта лирика навела меня на мысль: «Надо было эту бабу отп*здить. Так было бы намного лучше. Перее*ать, а потом придушить».

Разовая вспышка или общий взгляд на женщин?

Том: Да, разовая. С женщинами я весь такой лошара-романтик. Но если меня кто-то бесит, то бесит конкретно.

Джефф: Вот те раз, значит, среди нас бабаненавистник объявился!

У Slayer есть свои телочки-фанаточки?

Том: Есть, а как же. Причем все такие разные. Знаешь, есть такие бабы, а потом у тебя появляются личные фанатки. Начинаешь с «крокодилов», потом поднимаешь до милых, студенточек или таких образованных. То есть существует два типажа группиз. Мне больше по душе образованные милахи, но периодически, из-за нехватки милых и образованных, приходится брать «крокодила», то есть «давалок», готовых осуществить все твои желания. Потом «давалок» сменяют милахи, с которым можно только тусить, а болтать. Вот этим, в принципе, и занимаемся, то есть общаемся с другими. Понравилась нам какая-то телочка, может и до секса дойти, не понравилась, не обломится. Никто из нас насильно никого не принуждает, для нас главнее тусовки.

Как думаешь, а эти девчонки совершенно искренне прутся от Slayer и разных рок-знаменитостей?

Том: В музыку врубаются именно первостатейные бабы, высшего сорта. Часть из них открыла для себя Slayer впервые. Такие приходят на наш концерт с подружкой, и х*еют. Лезут к нам, тусить желают, нас всячески нахваливают. Нам интересно общаться именно с интеллигентными, и шпилиться никто из них не рвется.

Дождемся ли мы от Slayer песни о любви?

Том: Если хочу кому-то в чем-то признаться, сочиню песню о любви за закрытыми дверьми. Напишу для кого-то конкретно, но для целого мира. Любовь меня в романтичного дурня превращает.

Джефф: Нам эти сопли без надобности!

Шоу Slayer явно стало поскромнее.

Том: Перевернутые кресты и прочую «шляпу» со сцены убрали. Нам они больше без надобности. Для подростков главное образ самих музыкантов, а не все эти финтифлюшки. Крестов на сцене нет, но ребята в зале помнят, что кресты с именем Slayer связаны. В начале карьеры по имиджу мы были типично голливудской командой, Лос-Анджелес, Голливуд обязывал нас соответствующе одеваться. Мы пережили период раскраски под Mötley Crüe, заклепочный период, ну и так далее. Еще на стадии клубных концертов стало ясно, что нам нужно для признания. Потом приехали в Сан-Франциско, и после отработанного концерта подружились с ребятами из Exodus. Наш корефан Кирк, похвалил нас, но поинтересовался, нафига нам весь этот балаган с гримом и заклепками? По его мнению, нам это было ни к чему, не нужно. После его слов я решил, все, всю эту «пургу» с себя снимаем. В итоге все снял, оставил только черные порты, да футболку. Джефф тоже разоблачился, а вот Керри нет, тот все упорно за заклепки цеплялся. Но в конечном итоге все эти украшательства начали постепенно отваливаться. Мы подросткам свой образ подарили давным-давно, и до сих пор при имидже.

Джефф: Главное музыка не изменилась.

Все также нервничаете перед выходом на сцену?

Том: Да! Обычно нервничаю, но сейчас не так сильно. Когда мы выступали в Мексике, от обезвоживания я блеванул прямо на сцене. В тот день выпил не достаточное количество воды, и поэтому тошнота накатывала. Прямо у микрофона блевантон накатил, но я сдержался, и метнул харч между песнями.

Джефф: Меня в тот день тоже мутило. Хотел блевануть, тут Том подходит и кладет свой харч мне под ноги.

Как думаете, пресловутая «Большая Четверка» еще существует?

Том: Не четверка, а всего лишь двойка, мы и Metallica.

Джефф: Плюс Megadeth…

Том: Без комментариев! Я не похож на того, кто сначала что-то делает, а потом за содеянное бесконечно извиняется. Это не по-мужски. Если приходится оправдываться за тобой однажды сказанное, значит, ты человек ущербный. От меня такого не дождетесь. Да, могу извиниться за содеянное, но вот жалеть о том, что совершил, не стану. Что такого! Я парень откровенный и честный. Что лучше, правда или ложь? Я лгунов ненавижу! Лучше колитесь, говорите, что думаете, и давайте покончим с этим! Я за правду вас не четвертую! Придумали какую-то мерзоту, гадость сказать захотели, тогда говорите не таясь! Сказали, тогда съе*ите! Тогда останетесь в моих глазах достойным человеком. Я не стану жить в прошлом и сожалеть о любом из моих поступков!

Чем займетесь, если завтра Slayer навернутся?

Джефф: Я, скорее всего, пойду всех гандошить!

Перевод: Дмитрий “Doomwatcher” Бравый

---

Dimon