История создания альбома At the Gates «Slaughter of the Soul»

[Материал из журнала "Decibel" за май 2005 года]

У ВРАТ БЕССМЕРТИЯ

В мае 1995 At The Gates вошли в студию “Fredman” в Гётеборге, Швеция, чтобы записать четвёртый и последний студийный альбом, ‘Slaughter of The Soul’ («Убийство Души»). Незаметно для участников группы – не говоря уже о металхэдах, хэдбенгерах и усатых воинах по всему миру – пластинка стала самым влиятельным дэтовым альбомом следующего десятилетия. В Штатах теперь уже легендарный клип ‘Blinded By Fear’ («Ослеплённый Страхом») взорвал передачу Headbanger’s Ball, и красноглазые зрители Рикки Рейчтмана были ошеломлены. В музыкальные магазины выстроилась очередь из подростков с волосатыми сосками, однако эффект наступил лишь через несколько лет, когда Shadows Fall, Killswitch Engage и другие бесчисленные метал/хардкор команды стали внедрять в свою музыку так называемое «гетеборгское звучание». Бессмертный призыв вокалиста Томаса Линдберга «Погнали!» на первых секундах заглавного трека альбома стал воинственным кличем поколения будущих хардкорщиков и посланников металла. К сожалению, откатав семь месяцев в поддержку ‘Slaughter Of The Soul’, группа из-за проблем с алкоголем и друг другом накрылась медным тазом. И пока Линдберг продолжал петь в половине металлических групп в Швеции (The Great Deceiver, Hide, Nightrage, the Crown, Lock Up, Disfear), братья Андреас (гитара) и Йонас Бьорлеры (бас) вместе с барабанщиком Адрианом Эрландссоном (ныне играет в Cradle Of Filth) сколотили команду The Haunted; гитарист Мартин Ларссон увлёкся бизнесом (он по-прежнему играет музыку, но не профессионально). Впервые с момента распада группы мы собрали всех пятерых участников At The Gates для того, чтобы узнать, почему альбом ‘Slaughter Of The Soul’ настолько ох*енный.

Альбом ‘Slaughter Of The Soul’ был вашей местью?

Адриан Эрландссон: Безусловно – он был написан в полном отчаянии. До записи альбома промоутер уговорил нас поехать в тур без всякой финансовой поддержки, и мы на четыре дня застряли без еды, воды и всего остального на какой-то парковке около концертного клуба в Норвиче [Англия]. У нас даже контракта на запись не было. Peaceville Records, выпустившие ‘Terminal Spirit Disease’ (1994), нам бы помогать не стали, потому что контракта с ними не было. Группа [Патрика] Йенсена, Séance, уговорила свой лейбл [Black Mark] заключить с нами сделку по телефону, чтобы одолжить денег. Они прислали факсом все документы и нам нужно было сразу же их подписать и отправить факсом обратно, чтобы получить бабки и вернуться домой. Это было ужасно. Деньги мы должны были им вернуть в течение 45 дней иначе бы у них были права на наш следующий альбом.

Андреас Бьорлер: Ситуация была п*здецовая. Мы отыграли в туре с Séance всего два концерта, а должны были 40. И через два дня промоутер просто взял и свалил с деньгами. Связавшись с Earache Records, мы воодушевились, потому что это был крутой лейбл. Конечно же, у нас были все их старые альбомы – Morbid Angel, Carcass, Bolt Thrower. Earache Records была легендарной компанией звукозаписи, и мы сильно удивились, что им есть до нас дело.

Группа была близка к развалу?

Эрландссон: О, да. Мы не знали, что будет с группой. Мы вернулись с тура, и у нас опустились руки. С разногласиями в группе это было никак не связано – мы были разочарованы музыкальным бизнесом. Но потом подвернулись Earache и кое-какие авторские гонорары за альбом ‘Terminal Spirit Disease’, и мы смогли откупиться от Black Mark. В противном случае альбом ‘Slaughter Of The Soul’ вышел бы на их лейбле. И я уверен, что никакого вдохновения продолжать двигаться дальше у группы не было бы.

Томас Линдберг: Организация была просто отвратительная. Если бы не те поганые времена, мы бы уж как-нибудь себя взяли за шкирку и выплыли. Но мы чувствовали, что либо сейчас, либо – никогда.

Как сочиняли песню ‘Blinded By Fear’ («Ослеплённый Страхом»)

А. Бьорлер: Мы написали её последней [смеётся]. Как по мне, это худшая песня на альбоме. Все считают её потрясающей, но она скучная. Однако мы сочинили её специально как «открывашку» – альбом был уже готов, а «открывашки» не было. Я написал её, наверное, часа за два-три – так уж получилось. Иногда в голове рождается песня целиком, и ты показываешь её ребятам, а иногда на это уходят месяцы.

Линдберг: Все постоянно восторгаются песней ‘Blinded By Fear’, но для нас это всего лишь «открывашка». Именно для этого она и была написана, за ней следует заглавный трек. Но вне альбома она слабенькая. Будто слушаешь какую-нибудь песню с альбома [Slayer] ‘Reign In Blood’, и знаешь, какая будет следующей. Но вдруг на радио звучит другая, и ты расстраиваешься и думаешь: «Чёрт возьми, а где ‘Postmortem’?!». Мне нравится атмосфера [Reign In Blood], там всё очень естественно и целостно, и для меня ‘Slaughter Of The Soul’ как раз один из таких альбомов.

Какая атмосфера царила в студии?

Линдберг: Творческая. Мы жили и дышали этим альбомом. Наверное, было бесполезно разговаривать с нами о чём-то другом. Адриан был с самого начала серьёзно настроен записать свои партии. Альбом был записан на аналоговую ленту. Сегодня можно двигать барабанный бит и воссоздавать любые партии. Все песни на альбоме ‘Slaughter Of The Soul’ записаны от начала до конца, сколько бы ни было дублей. И не стоит забывать, что Йонас и Андреас – близнецы, и борются как братья. Но приходилось часто идти на компромиссы, спорить из-за риффов, однако все были сосредоточены на окончательном результате. Все мы были молодыми – от 21 до 23 лет, и не всегда умели уступать [смеётся]. Сегодня, наверное, всё прошло бы более гладко и спокойнее. Я считал, что у меня получается отвратительно – ребята мотивировали себя, вдохновляли и проделали прекрасную работу, а вокалисты вечно записываются последними. И я считал, что приду и всё испорчу. Ненавижу это ощущение. Я задал себе высокую планку.

Мартин Ларссон: Все мы двигались в одном направлении. Я практически не сочинял, потому что жил рядом со Стокгольмом, мне до Гетеборга надо было пилить четыре часа. В Стокгольме у меня было всё – семья, девушка – за исключением группы. Наверное, в студии я провёл чуть больше недели.

Эрландссон: Я приехал в понедельник, а в следующий понедельник мне нужно было выходить на новую работу, поэтому нужно было за одну неделю добить все барабанные партии. И вечером в воскресенье я дописал заглавный трек, но оставался ‘Blinded By Fear’. Было уже п*здец как поздно, но я каким-то образом успел. Был выжат как лимон. Через несколько дней я вернулся в студию, услышал риффы поверх барабанов и остался доволен.

Чем помогал Фредерик Нордстрём в студии?

Эрландссон: Ещё до ‘With Fear I Kiss The Burning Darkness’ мы записали несколько демо. Он только переехал в новое здание и очень хотел как-то отметиться. Идей у него были тонны. Я играл на дерьмовой установке, на ней и записывал альбом, но Фредерик умеет настраивать – а я понятия не имел, как это делается – и свёл пластинку с ярко выраженной «бочкой», как на альбоме [Pantera] ‘Far Beyond Driven’. Но это было практически незаметно. Сегодня этим уже никого не удивишь, но мне кажется, ‘Slaughter Of The Soul’ стал одним из первых с таким звучанием.

Линдберг: 80 процентов барабанов записано в студии живьём, около 20 процентов «бочки» с альбома ‘Far Beyond Driven’; 20 процентов рабочего барабана с ‘Reign In Blood’. Но в основном записано живьём, однако мы решили придать колорит.

А. Бьорлер: Гитарное звучание на ‘Slaughter Of The Soul’ было экспериментальным. Мы около двух-трёх дней пробовали различные варианты, пока не остались довольны результатом. Мы перепробовали кучу педалей и усилителей. Сводили и с дисторшеном, и я играл через самодельный кабинет, который собрал дома с отцом. Мне было 21-22 года, и денег у нас не было, поэтому оборудование мы себе купить не могли. Прикол в том, что Йеспер [Стрёмблад] из In Flames хотел одолжить мой стэк для следующей пластинки – его впечатлило звучание ‘Slaughter Of The Soul’ [смеётся]. Гитара у меня была всего за двести баксов. Но нас спонсировало государство, поэтому мы этим пользовались, чтобы купить оборудование, однако в целом денег не было. Нужно было регулярно отчитываться о своей деятельности, но по большому счёту это было кидалово. Мы просто репетировали и сочиняли музыку. Экономика сейчас гораздо хуже, поэтому сегодня такой халявы нет.

Все тексты были написаны заранее?

Линдберг: Обычно большая часть текстов у меня готова заранее. Частично на первых двух альбомах At The Gates были сначала написаны тексты. Я давал их Андерсу, а он уже сочинял песни, основываясь на лирике, поэтому работали и так, и так. Наверное, около 90 процентов лирики было написано заранее, но всегда что-нибудь дописываешь в последний момент. В песне ‘Suicide Nation’ («Нация Самоубийц») одна строчка сп*зжена с первого альбома Meathook Seed. У нас была строчка, которая не вписывалась ритмически, и я всегда психую по этому поводу, ибо вокальный ритм должен быть идеальным. Нужно было добить песню в тот день, и рядом лежал альбом группы Meathook Seed. Ну, я его проглядывал и наткнулся на строчку: «промытые мозги в подчинении». Так что, наверное, Митч Харрис, вправе с меня бабки требовать.

Чья идея была пригласить Энди Ла Рока сыграть соло в песне ‘Cold’?

А. Бьорлер: Кажется, моя. Фредерик был хорошо знаком с Энди, и мы спросили, не хотел бы он [Энди] сыграть соло. Мы поклонники Кинга Даймонда – и, конечно же, Mercyful Fate. Прикол в том, что мы дали ему запись с этой песней, и когда он приехал в студию, всё было напутано. Пришлось переделывать аранжировки и ноты, и Энди справился где-то за час. Впечатляет. Он – прекрасный музыкант.

Эрландссон: в Гетеборге есть музыкальный магазин, где раньше работал Энди – наверное, устроился, чтобы бесплатно играть на гитаре – и мы купили там своё оборудование. Мы пытались заставить его сыграть на ‘Terminal Spirit Disease’ и ‘With Fear I Kiss The Burning Darkness’, но те альбомы он слушал уже на финальной стадии и сказал, что никаких идей у него нет. И когда мы включили ему все треки с альбома ‘Slaughter Of The Soul’, он сказал, что сыграл бы соло в песне ‘Cold’. На следующий день он пришёл, сел и сыграл. Вёл он себя тихо и скромно. К счастью, Фредерик успел нажать на кнопку «запись», затем включил это Энди, а тот хотел попробовать ещё раз. И снова сыграл, добавив поверх соло гармонию. Было ох*ительно. Мы были дико рады, что на нашем альбоме играет сам Энди Ла Рок.

Линдберг: Это было ещё до нашего с Энди знакомства, поэтому пока он записывал соло, мы должны были сидеть в другой комнате [смеётся]. Он вышел, попрощался, а потом мы пошли и послушали.

Когда вы поняли, какой эффект оказал альбом ‘Slaughter Of The Soul’?

Эрландссон: Честно говоря, лишь последние несколько лет появляются новые команды и называют нас в качестве групп, оказавших на них влияние. Сложно сказать. Группа развалилась, и я был расстроен и считал, что с The Haunted всё было гораздо лучше.

А. Бьорлер: Сложно сказать, ведь мы оказали влияние на команды вроде In Flames, но и они на нас повлияли. То же самое касается команды Dissection и всей гетеборгской сцены – мы вдохновляли друг друга. Но если говорить о влиянии со стороны? Может быть, через пару лет после выхода. Мы заметили, что американские хардкорщики смешивают гетеборгский стиль с нью-йоркским хардкором. Было это году в ’97. Все группы не припомню, но в ’96 мы гастролировали с Hatebreed. Всё это довольно странно – когда мы с Фредериком сводили альбом, я был весьма разочарован. Я считал, что у нас получилась отвратительная пластинка [смеётся].

Йонас Бьорлер: Это было уже после распада – может быть, в конце ’96, либо в начале ’97. Когда вышел альбом, мало кто писал хвалебные рецензии. Немецкая пресса и вовсе нас с дерьмом смешала. Они назвали альбом чересчур заурядным, но к новому материалу всегда относятся с подозрением.

Ларссон: Всё было постепенно. Похоже, старые альбомы уходят в небытие и для кого-то становятся культовыми, но многие по-прежнему говорят об этой пластинке – сейчас даже больше. Уж не думал я, что её будут помнить так долго, но мне, безусловно, приятно. Время от времени ко мне подходят и говорят, но меня не так часто узнают. Томаса все узнают. Но на работе у меня есть несколько парней, которые не знали, что я играл в At The Gates, а когда узнали, было неловко.

Линдберг: Конкретный день не вспомню. Но реклама со стороны Earache, возможно, помогла нам это понять [смеётся]. Забавно, когда продажи подскакивают через восемь лет после выхода альбома. Можно сосредоточиться на том, что делаешь, потому что отчисления всё равно приходят.

‘Slaughter Of The Soul’ – одинаково влиятельная пластинка в кругах хардкорщиков и металхэдов и нравится даже музыкантам, которые не играют тяжёлую музыку. С чем это связано?

Эрландссон: В нынешнем туре с Cradle Of Filth мы играем вместе с Bleeding Through и Himsa, и все клянутся в любви этому альбому. Рассказывают, как пришли посмотреть выступление At The Gates в туре с Morbid Angel и Napalm Death. Когда вышел ‘Slaughter Of The Soul’, Томас сильно увлекался хардкором и называл во время интервью разные группы, поэтому не знаю, связано это или нет. Маловероятно, потому что прошло уже около десяти лет. Не хочу звучать надменно, но некоторые альбомы прошли испытание временем. И жанр здесь роли не играет. Просто не хочу проводить сравнения с ‘Reign In Blood’ (Slayer), но это действительно был альбом, который пришёлся по душе и хардкорщикам, и металхэдам и всем, кто слушает тяжёлую музыку. И мне приятно, что нашу пластинку любят почитатели абсолютно разных жанров.

Линдберг: Это охренительно. Особенно тащились хардкорщики, и для меня это важно. Я всегда сам был наполовину хардкорщиком. Адриан играл со мной в моей харкдоровой команде, ‘Skitsystem, пока мы всё ещё были в At The Gates. Все в группе в той или иной степени тащились от хардкора, но я, возможно, угорал больше остальных. Тексты мои становились всё больше – не сказал бы, политическими, но более хардкоровыми. Ещё мы часто спорили о структуре песен – для хардкора наша музыка была похожа на тысячу риффов вместо трёх-четырёх. Хардкор, безусловно, оказал на нас влияние. Мы даже выступали в Гетеборге, исполняя классику хардкора. Если бы ты жил в Гётеборге году в ’93 или ’94, увидел бы, как At The Gates исполняют песню группы 7 Seconds ‘Skins, Brains & Guts’.

Как выбирали обложку альбома?

А. Бьорлер: Кажется, у Томаса были идеи о… ну, не о самоубийстве, но лирика была очень мрачная. Но мы много чего творили – у нас был перевёрнутый пистолет как символ Nike на обложке At The Gates с надписью: «Просто сделай это!». С The Haunted у нас тоже было много чумового – это мощный образ.

Й. Бьорлер: Не самая лучшая обложка, но она идеально подходит музыке. Довольно-таки хороша, но может быть, чересчур коричневая [смеётся]. Если играешь металл, пистолеты – хороший символ для насилия, и вписывается в концепцию и лирику.

Эрландссон: Я, честно говоря, был слегка шокирован. Меня смущал Иисус с пистолетами. Я был более консервативен, чем сегодня. Музыка нас устраивала, поэтому мы были рады, что смогли сами выбрать обложку для альбома.

Линдберг: Обложку рисовал Кристиан [Валин]. Я с ним с детства знаком. У нас до At The Gates была с ним группа; он со мной сейчас играет в Great Deceiver. Помню, дал ему кассету с разными песнями, которые, как мне казалось, передавали атмосферу нашего альбома – я знаю, он любит писать картины под музыку. На кассете было всё от хардкора до дэта и нойза. Потом мы пошли в магазин журналов в поисках «Оружия и Амуниции» [смеётся]. Решили оставить пистолеты и религиозные символы – но в основном идеи исходили от Кристиана.

Фотография пьяной группы в буклете CD была постановочной, да?

Эрландссон: Да. Мы пришли к другу сделать несколько фоток и немного выпили. Вечер довольно быстро закончился, а фотки так и не сделали. На следующий день мы вернулись и решили, что получится прикольный снимок, типа как на ‘Master Of Puppets’. Ведь все мы выросли, слушая этот альбом, и хотели это показать.

Й. Бьорлер: Отчасти. Фоткались мы у друга в гостиной. Хотели сделать нечто вроде ‘Reign In Blood’.

Ларссон: Собрали все пустые бутылки и притащили крутые альбомы, чтобы выглядело чётко. Разве нет?

Хотелось бы что-нибудь изменить на альбоме?

Линдберг: Не думаю. Всегда найдутся мелочи, но глупо махать кулаками после драки. В буклете в текстах кое-где есть опечатки, но за десять лет все уже давно это поняли. Я бы не стал ничего менять, потому что этот альбом оказал мощное воздействие. А значит, мы всё сделали правильно.

А. Бьорлер: Это цельная пластинка. Я доволен результатом, но мой любимый альбом – ‘Terminal Spirit Disease’ (1994).

Ларссон: Как по мне, песни слишком похожи. Идеально было бы сделать симбиоз ‘Slaughter Of The Soul’ и ‘Terminal Spirit Disease’ со звучанием ‘Slaughter Of The Soul’. Песни построены лучше, чем на ‘Terminal Spirit Disease’, но можно было бы сделать альбом разнообразнее.

Й. Бьорлер: Если бы ты задал мне этот вопрос сразу после выхода альбома, я бы, наверное, много чего хотел изменить. Но сегодня я им полностью доволен.

Эрландссон: Если бы мы выпустили ещё один альбом, уверен, были бы другие идеи, но поскольку это наш последний альбом, о лучшем я и мечтать не мог. Один из близнецов [Бьорлеров] как раз хотел распустить группу, поскольку считал, что лучше мы уже точно не сделаем. Ну и потом, они весьма циничны. Если бы после ухода Андерса я бы чувствовал желание и веру в будущее группы, я бы, честно говоря, убедил бы ребят выпустить ещё один альбом. Но я не хотел ни на кого давить. Все равно у парней не было никакого желания. Я рад, что сыграл на этой пластинке, но сложно передать ощущения десятилетней давности. Это было особенное время, особенная атмосфера, но мы понятия не имели, что создаём шедевр. Знай мы об этом, понтов бы было немного больше.

Материал и перевод: Станислав “ThRaSheR” Ткачук

---

Dimon