Metallica. Бесстрашные герои

[Материал из журнала "Vintage Guitar" за март 2018 года]

Metallica являла собой резкий контраст в мире корпоративного рока и «глэма», доминировавшего на бульваре Сансет-Стрип в Лос-Анджелесе в 80-е. С гордостью отделившая себя от всей этой сцены Metallica отважилась переехать в Район Залива Сан-Франциско, впрыснув в вены молодёжи Северной Калифорнии лошадиную дозу настоящего металла.

К 90-м Metallica была единственной (речь идёт о трэше!) успешной крутой командой, по которой не смог проехаться катком гранж, сравнявший с землёй весь жанр «трэш-метал». Пуэр-поп взял реванш у прото-панка, а Metallica осталась верна своему уникальному музыкальному почерку, что позволило группе не только укрепить своё положение среди преданных фэнов, но и привлечь новое поколение. В ноябре 2016 Metallica выпустила ‘Hardwired… To Self-Destruct’, десятый студийный альбом, первый за 8 лет и первый на собственном лейбле. В доказательство своей стойкости и выносливости двойной диск стал шестым студийным альбомом группы подряд, дебютировавшим на 1 месте в хит-параде Billboard Top-200 в США (также он достиг высшей отметки в 56 странах) и на данный момент продано свыше трёх миллионов копий.

В плане лирики новый альбом имеет много общего с Metallica «старой школы» поскольку в песнях снова критикуется музыкальная индустрия и затрагивается тема наркозависимости. В остальном, он злободневный и актуальный – песня ‘Dream No More’ – своеобразная ода басисту Клиффу Бёртону [любившему творчество Говарда Лавкрафта], а ‘Murder One’ написана в память об ушедшем из жизни вокалисте/басисте Motörhead, Лемми Килмистере. Как бы там ни было, многие критики принялись активно сравнивать новый альбом с ранними работами коллектива, с чем гитарист Кирк Хэмметт явно не согласен.

«Новую пластинку часто сравнивали с ‘Ride The Lightning’ и «Чёрным Альбомом», – сказал он, – но я давно понял, что каждый видит и слышит по-своему. Сочиняешь альбом, выпускаешь и не берёшься предсказать, что скажут остальные. Надеешься на лучшее, но готовишься к любому исходу».

Мы поговорили с Кирком Хэмметтом и фронтменом Джеймсом Хэфтилддом во время первой части европейского тура Metallica, который продолжится в феврале. Каждый вечер ребята красуются на сцене с двумя из самых ценных и дорогих гитар на планете Земля.

КИРК ХЭММЕТТ

Как ты подсел на гитару?

Увидел документальный фильм о Джимми Хэндриксе, где он сидит на высоком стуле и играет на двенадцатиструнной гитаре фирмы Zemaitis, и я решил: «Вот оно. Покупаю гитару» (фильм 1963 года называется «Джимми Хэндрикс» и гитара находится в Зале Славы Рок-Н-Ролла). Пришлось отдать другу 10 баксов и альбом Kiss за гитару Montgomery Ward с крошечным усилителем. Начало было положено (смеётся).

Чему научился?

Я пытался играть отрывки соло Хэндрикса, Джимми Пейджа и Джеффа Бека – простые более мелодичные темы. Сначала я выучил ‘Purple Haze’. Выбрал партии соло Пейджа из концертного альбома ‘The Song Remains The Same’ (1976), потому что слушал его каждый день. Я научился играть множество простых риффов Led Zeppelin вроде ‘Dazed And Confused’ и ‘Communication Breakdown’. Но я с самого начала умел импровизировать. Когда мы с друзьями сколотили собственную команду, я играл всего недели две; один из нас решил играть на басу, другой решил петь, и мы знали парня, который около трёх-четырёх лет играл на барабанах. Я всегда был соло-гитаристом, даже когда едва мог сыграть песню. Первые пару месяцев мы играли 20-минутные версии ‘Purple Haze’ и я пытался придумать в середине какой-нибудь соляк; уверен, звучало отвратительно. Хорошо, никто этот ужас не записывал!

А кроме Хэндрикса, Пейджа и Бека на тебя кто-нибудь повлиял?

Да, ОСНОВНОЕ влияние на меня оказали ребята из Британии и Германии – Майкл Шенкер и Ули Рот – и американцы воде Ронни Монтроуза, Пэта Трэверса, Эдди Ван Халена и ребят из Aerosmith. Мне нравилось, когда было много энергии, агрессии и тяжести. Помню, однажды слушал радио и понял, насколько же сильно люблю громкие барабаны, тяжёлые гитары, пауэр-аккорды и риффы. И я терпеть не мог эту дерьмовую группу Talking Heads (смеётся). Душой я был в хард-роке. Весело, увлекательно и интересно. Я хотел исследовать эту музыку и у меня было некое видение. Меня до сих пор удивляет, сколько я в 15 лет принял верных решений, о которых ни разу не пожалел.

А оборудованием ты уже увлекался?

Всегда увлекался – даже когда ни хрена себе не мог позволить. Мы с дружбаном зависали в магазине гитар, притворяясь, что подыскиваем себе гитары, а НА САМОМ ДЕЛЕ ждали, пока кто-нибудь крутой не придёт и не сыграет, а мы стояли в сторонке и смотрели. Я подходил к прилавку и смотрел на разные педали эффектов, думая: «Настанет день…». Помню, где-то достал 50 баксов и купил «квакушку». И началось. В 16 лет открыл для себя Tube Screamer [педаль эффектов], и с вожделением смотрел на усилители Marshall и «ласточки» [форма гитары]. Когда я стал покупать более качественное оборудование, первым делом купил «ласточку» и полустэк Marshall – деньги накопил, работая посудомойщиком в гостинице.

Какого года была «ласточка»?

’78 или ’79. Я знал обо всех новинках, потому что читал журналы про гитары от корки до корки. Так я узнал об активных звукоснимателях; купил себе DiMarzio Super 2 и решил: «Ого, так всё дело в звукоснимателях оказывается! Вот как можно добиться более тяжёлого и агрессивного звучания». Я увидел объявление о продаже EMG звукоснимателей и как только скопил достаточно денег, в конце 1984 поставил их в свою «ласточку». Гитара была как новая. Я поверить не мог!

Когда мы подписали контракт с лейблом Elektra, и нам выделили бабки на качественное оборудование, первым делом мы с Джеймсом купили себе усилители Mesa Boogie. Самая новая модель тогда была Mark IIC. Сочетание звукоснимателей EMG и усилителей Mesa помогло нам выработать фирменное гитарное звучание Metallica, начиная с альбома ‘Master Of Puppets’ (1986).

В итоге ты стал одним из любителей «суперстратов»…

Будучи диким поклонником Бека и Хэндрикса, сначала я купил японский Stratocaster, но меня добивал звукосниматель с одной катушкой. Поэтому я поставил туда двойной EMG, и было круто. Мне приходила в голову идея поменять его на хамбакер [звукосниматель с двумя катушками] на грифе, но потом друг сказал: «Зацени этих ребят в ESP, они тебе сделают всё, что пожелаешь».
И я решил взять форму Statocaster со сквозным грифом и два хамбакера, потому что Лес Клейпул всегда хвастался, насколько же круто звучит его бас Warwick со сквозным грифом. Я спросил ребят из ESP: «Можно мне сделать сквозной гриф с двумя звукоснимателями EMG и [тремоло] Floyd Rose?». Они ответили: «Без проблем». Ещё мы немного изменили размер грифа.

Когда твоя любовь к ужастикам проявилась в дизайне гитар?

Когда я попросил сделать мне накладку грифа с изображениями черепа с костями – тогда мало кто такое делал. Позже, когда в ’94 или ’95 году ESP открыли новую мастерскую, они спросили, не хотел бы я ещё чего-нибудь безумного. И я попросил их поместить на гитары разные изображения, и они сделали реально несколько безумных вариантов – как, например, внутри с терменвоксом и гитару с корпусом из оргстекла, наполненную синим маслом, будто вы смотрите на океан.

Когда появилась первая гитара с монстром?

Я увлекаюсь фильмами ужасов и монстрами с 5-6 лет, и работая с ESP, я приобрёл невероятный постер с фильмом «Мумия» 1932 года. Я сделал несколько фоток, вырезал и приклеил на пустой корпус гитары, и отправил ребятам в ESP с вопросом: «Можете мне такое сделать?». Им понадобилось около года, но это было завораживающе. И все элементы прекрасно сочетались друг с другом – мне ДИКО нравилось, как это выглядит, и когда я подключил гитару, она звучала лучше многих моих гитар. «Мумия» ESP превзошла мои ожидания, и я не стал на этом останавливаться. Мы ДО СИХ ПОР их делаем, чувак.

Когда ты решил начать собирать гитары?

Я «коллекционирую» гитары с ’88 или ’89 года, и всё началось с поездки в центр Peter’s Guitars в Миннеаполисе. Пит Аленов был хорошим другом, и каждый раз, когда мы туда приезжали, я уезжал с самыми лучшими гитарами. Мне ДИКО нравятся старые Statocaster, старые «телекастеры», старые Les Paul, «ласточки», Explorer, ES-335, 295, Super 400 и акустика вроде J-45 и Martin D-18 и 28.

Ты гастролируешь с довольно особенной гитарой Les Paul…

Да, гитара Питера Грина/Гэри Мура. Грини нашёл МЕНЯ… дилер из Англии позвонил и сказал: «Эй, у меня есть эта гитара». И я ответил: «Привози её сюда». Я подключил её, и звучала она невероятно круто. Мы договорились о покупке. Я уже давно коллекционирую стандартные Les Paul, у меня их пять или шесть; я играю на них в студии со времён ‘Load’ (1996) и ‘Reload’ (1997).

Говорят, ты разрешаешь гитаристам, знающим историю гитары, сыграть на ней.

Да, любой, кто знает, что это за гитара, может на ней сыграть. Если вы любите творчество Питера Грина или Гэри Мура, я дам вам в руки эту гитару, посажу и полчаса заставлю рубить, пока пальцы не отвалятся. Очень классный инструмент – чуть ли, бл*дь, не меч Экскалибур, мать его! Гитара вытащит всё лучшее из любого, кто на ней сыграет. Я просто стою рядом и улыбаюсь; ничего не могу с собой поделать, потому что знаю, что эти ощущения они не забудут никогда.

Что ещё уникального в твоей коллекции?

Ну, меня есть реально безумные «Страты». Один из моих любимых – ’64 года цвета морской волны. Я думал, что прое*ал его во время пожаров в Сономе. Но мне повезло – смог эвакуироваться вместе с ним.

А пришлось из-за тех пожаров чего-нибудь лишиться?

Нет! К счастью, огонь прекратился прямо перед моими парадными воротами – в буквальном смысле.

Ого! Так что ты там рассказывал…

Да. Я люблю «Страты» серии L с грифом с ладами из розоватого дерева и кленовым грифом. Ещё мне реально нравятся «страты» ’56 года из-за грифа – он V-образный, но размер увеличен. Мне нравятся переходные «страты» ‘66/’67 из-за безумной цветовой гаммы. У меня есть рыжеватый Strat.

Их ведь не так много. За какую гитару впервые отвалил огромную сумму?

За Strat цвета морской волны; выложил за него в 1991 году 3000 баксов, и это было ДОХ*Я (смеётся). Но я никогда его не продам, хотя мне предлагали сотни тысяч.

На записи его когда-нибудь использовал?

Да, риффы и соло в песне ‘Fuel’ на нём сыграны.

Есть ли другие песни Metallica, на которых можно услышать твои старинные инструменты?

Соло ‘Fixxxer’ я сыграл на рыжеватом V-образном «страте». Большинство соляков на новом альбоме я сыграл на «морском», потому что он звучит просто потрясающе. На ‘Load’, ‘Reload’, St. Anger’ и ‘Death Magnetic’ я сыграл на стандартном Les Paul. Есть у меня один Strat с белым цветом, который звучит превосходно – ’57 или ’58 года – и его можно услышать на альбоме ‘Death Magnetic’ (2008). Ещё, кажется, на альбоме ‘Reload’.
У меня есть прототип V-образного «страта» – второй или третий в мире. Накладка у него чёрная и корпус сделан от руки, поскольку раньше не использовали станки для фрезеровки – да и калибровки не было.

Где ты его нашёл?

Дилер из Лос-Анджелеса держал его многие годы. Звучит ПРОСТО ох*ительно! Ещё у меня есть старый Explorer… Нет, ну а как ты думал? Я же все-таки «коллекционер» (смеётся).

Кстати! Это ты помог Джеймсу приобрести Explorer ’58 года?

У парня их было три или четыре. Я сказал Джеймсу: «Эй, чувак гитары продаёт». И, конечно же, Джеймс знает толк в гитарах и возможности купить хороший инструмент не упустит. Вот он и купил. У нас с ним есть «парочка рыжиков» – рыжий Explorer и рыжий Stratocaster V-образной формы. Так мы их любим называть. У него парочка, и у меня. Может быть, у меня даже два «рыжика» – не уверен (смеётся).

Жуть как смешно звучит!

Но ты его зацени; я себе такого «рыжика» V-образной формы ещё в 1978 хотел, когда играл на гитаре только полгода. Но тогда 2500 баксов были для меня неподъёмной суммой денег. А сейчас…!

А Джеймс всегда интересовался гитарами?

Да, его всегда интересовали старинные гитары, и он знал, насколько они крутые. Сложно не интересоваться, когда гитары – твоя страсть.

Ты был с ним, когда он покупал Explorer ‘58 года?

Да, парень привёз её на концерт, и обычно мы с Джеймсом отходим в угол комнаты и рассуждаем, как нам лучше выйти на сделку.

Можно ли сравнить коллекцию Джеймса с твоей?

Он собирает различные Fender; я больше по «стратам», ему больше «телекастеры» нравятся и всё такое. Но мы ОБА любим Les Paul, «ласточки», Explorer. Мне нравятся Explorer 60-х – потрясающе звучат. Мне нравятся «монетки» на корпусе; они мне напоминают игрушечные машинки. Смотрю на ту «ласточку» и сразу в юность возвращаюсь. Мне нравятся «ласточки» Medallion, у меня есть Firebird («Жар-Птица»), довольно редкая вещица.

В общем, ты катаешься с «морской» гитарой, но часто ли ты её используешь?

В определённых песнях.

Интересной жизнью она зажила…

Да, гриф ломался два раза, и ремонту она не подлежала. Однажды я посмотрел на неё и спросил друга: «Стоит ли мне с ней что-нибудь делать?», и он ответил: «Нет, не трогай её. В этом её шарм и обаяние, легендарная вещь!».

А в каком месте она сломана?

Прямо у «головы». Сначала сломалась, когда в машину Гэри Мура врезались, а гитара лежала в багажнике. А второй раз, наверное, упала. Но она прекрасно настроена и ОХ*ИТЕЛЬНО звучит! Подумаешь, дважды сломана? Она по-прежнему хороша и функционирует.

ДЖЕЙМС ХЭТФИЛД

Как ты подсел на гитару?

Это всё мои братья. У меня есть два сводных брата и в доме всегда были инструменты. Один из них копался с гитарой, а другой играл на барабанах в группе. Они перепевали песни 70-х, конца 60-х – Хэндрикса, Jefferson Airplane, ‘Born To Be Wild’. Я зависал с ними, когда они бренчали в гараже, и мне реально НРАВИЛОСЬ звучание и запах нагревающихся усилителей. Прикол в том, предки уезжали и говорили: «НИКАКИХ РЕПЕТИЦИЙ В ГАРАЖЕ!». Конечно же, они репетировали. Юношеское бунтарство всегда привлекает. Круто было.

А что ты слушал за пределами гаража?

Я постоянно копался в коллекции пластинок брата. Там были Beatles, Jethro Tull, Black Sabbath, Love и всё такое. Но мне нравились Black Sabbath. Я просто сидел и смотрел на обложки альбомов, и от их риффов страшновато становилось. Было потрясающе… это ЗВУЧАНИЕ. Мне нравилась тяжелая музыка с обилием риффов.

Помнишь, как впервые взял гитару в руки и пытался на ней сыграть?

Помню. Это была ужасная акустическая гитара, которая валялась в доме. Я пытался дёргать струны ещё даже не понимая, как сыграть ноту; «И как же это у них ПОЛУЧАЕТСЯ?». Но наблюдая за игрой брата или видя фотку кого-нибудь с гитарой, я всё думал: «Ведь у него же как-то получается…»

Так и начал осваивать риффы?

Да. У школьного приятеля тоже была акустика, и мы начали осваивать одновременно. Приходили с выученным материалом и говорили; «Эй, посмотри, что я умею». Учились друг у друга и пытались утереть нос. Такая конкуренция полезна.

Твоя первая электрогитара?

На блошином рынке купил – пять баксов за старую гитару с грифом из бревна, а механика на полтора сантиметра выше. Играть на ней было практически невозможно, и красил я её, наверное, раз десять; на ней даже в какой-то момент были полосы а-ля Van Halen. Но форма мне её не нравилась, и я уговорил маму купить мне SG ’68 года – её продавал паренёк из местной джазовой команды в Дауни. Я к тому времени уже увлёкся AC/DC, и считал, что мне нужна именно SG – настоящая гитара. Ну, и мама мне подкинула 200 баксов.

Ты к тому времени уже играл в какой-нибудь группе?

Да. Это был, кажется, предпоследний класс в школе. У нас была команда под названием Obsession («Одержимость»), и играли мы, наверное, 40 чужих песен – Black Sabbath, Led Zeppelin, Deep Purple, Робина Трауэра, Cream, Thin Lizzy. Мы выступили на трёх или четырёх школьных дискотеках.

Какие усилители использовал?

У брата был Sears Silverstone, который я «раздобыл». Мы с ним спикерный кабель смастерили – я хотел что-нибудь высокое и большое, и мы «реанимировали» Silverstone. Конечно же, я бы хотел, чтобы этот усилитель был со мной по сей день, и чтобы мы с ним НИЧЕГО не вытворяли (смеётся), но моим первым купленным настоящим усилителем был Peavey Deuce. Классный был – с педальным переключателем, и я мог строить из себя соло-гитариста. Благодаря ему я звучал громче остальных.

Когда вы сколотили Metallica, у тебя всё ещё была SG?

Нет. Хотелось бы, но когда мне было 16, умерла мать, и я покинул родной дом. Пришлось перебраться к брату, поменять школу и уехать от друзей. Тяжело было. Но я подумал: «Я люблю музыку. Есть шанс познакомиться с новыми ребятами и сколотить группу. И всем требовался вокалист. Я подумал, если буду петь, шанс попасть в группу гораздо больше. Поэтому я обменял SG на огромный усилитель PA и микшерный пульт Carvin, которые хранил в своей крошечной комнатушке. Я щёлкал туда-сюда, переключаясь с вокала на гитару, в зависимости от того, кому что было нужно. Либо петь никто не умел, либо на ритм-гитаре играл так себе, поэтому я решил делать и то, и другое.

На чём ты играл, когда образовалась Metallica?

На «ласточке» Electra – сделана в Азии, а гриф крепился к корпусу винтами. Меня заботило лишь то, что на «ласточке» играл Майкл Шенкер, и я хотел быть как он. Я покрасил её в белый цвет.

Ты уже тогда играл через усилитель Marshall?

Да, и я не уверен, откуда «голова»; я копил на неё или мне достались деньги по наследству. Кабинет Marshall я купил у Джорджа Линча. Я понятия не имел, кто он такой, но он выставил её на продажу, и я приехал к нему в студию в Голливуд и забрал. У меня был полустэк и «ласточка». Счастью не было предела.

Когда Metallica набирала темп, «суперстраты» набирали популярность, но тебе они никогда интересны не были.

Да, никогда меня не привлекали. Они были скорее для соло-гитаристов. К тому же, у Шенкера такого не было! Гитары Charvel были тогда большим делом, и на них играли все эти команды из Лос-Анджелеса. Но я был бесконечно ДАЛЁК от местной сцены. Позже я стал играть на «ласточке» Jackson, и она была одной из моих первых запасных гитар. Мне нравилась форма «ласточки» и Explorer. На «ласточках» было удобно играть быстрые песни и гармонии. Но форма «стратов» мне не нравилась. К тому же, они были у всех.

Когда ты приобрёл первый Explorer?

Я увидел, что в Районе Залива на них играют несколько команд. Мне понравилась форма, и когда я сыграл, он идеально меня дополнил. Я мог играть на нём и сидя, и стоя, и он прекрасно балансировал. Ещё мне нравилось, что «головка» грифа напоминала по форме хоккейную клюшку. Модель 80-х с чёрной «головкой» и белым корпусом была моей первой.

Ты сразу же, как и Кирк, стал заменять звукосниматели?

Да, в той «ласточке» я перепробовал КУЧУ звукоснимателей – от Bill Lawrence до DiMarzios. Кажется, остановился я на Super Distortions. Потом, когда мы познакомились с Мэттом из ESP, и я ему сказал, что мне интересны Explorer с более крупной «головкой» грифа. Они были рады мне помочь, и я увлёкся всякими элементами и деталями, которые постоянно хотелось менять и улучшать. Звукосниматели EMG, как и усилители Mesa Boogie, тогда только появились. Всё это мы стали совмещать и таким образом выработали фирменное звучание.

Первой гитарой, которую мне сделали ESP, была та самая с надписью ‘So What?’. Мне она очень нравилась и довольно быстро вместо запасной стала основной.

Это было в период ‘Ride The Lightning’?

Конец ‘Ride The Lightning’ и начало периода ‘Master Of Puppets’. Где-то ’85/’86.

А теперь у тебя полно именных моделей.

Да. Мне ещё всегда нравилась форма Les Paul, поэтому мы сделали Truckster и Iron Cross. Ещё мы с ESP вместе придумали Snakebite в форме «ласточки» и Vulture. Эти три мне нравятся больше всего.

Когда твоё внимание привлекли коллекционные/старинные гитары?

Как только у нас появилось больше денег, на гастролях мы останавливались в городах и шли в магазин музыкальных инструментов. Хотелось купить самую крутую, редкую и навороченную гитару. На наши концерты стали приходить ребята с гитарами. Полагаю, к тому моменту я уже коллекционировал. Кирк увлекался этим гораздо сильнее меня, и именно он с Бобом Роком сказал мне: «Чувак, тебе надо купить гитару». Помню, смотрел на свой первый стандартный Les Paul ’59 года, и парень сказал: «Они будут только дорожать. Бери сейчас, не откладывай!». Он был прав. Я купил за 25 000 баксов, а сейчас она стоит гораздо дороже.

Тебя интересовала какая-то конкретная модель или бренд?

Сначала мне нравилось всё странное и необычное – что-нибудь оригинальное, чего никто не хотел. Мне нравилось уникальное звучание гитар Kay и других оригинальных брендов. Ещё мне нравились дизайнерские бренды. Круто ведь, когда приобретаешь новую для СЕБЯ гитару, пусть даже она и старинная. Она говорит с тобой и в ней есть риффы. Я вкладываю в неё человеческие эмоции, и она отвечает мне взаимностью. Видя в поле старую машину, я думаю: «Да, наверное, она уже отслужила, но она всё ещё хочет ЕЗДИТЬ!». Так вот гитара хочет играть – в ней есть риффы. Восторг и эмоции от игры на ней… с энергией появляются риффы. Мне нравится впервые играть на старинной гитаре через какой-нибудь усилитель. Она будто оживает.

Ты упомянул о дизайнерских брендах. Помнишь, как впервые увидел старенький Zemaitis?

Кажется, на ней играл Кит Ричардс. Мне очень нравится художество – татуировки, нарезание спирального диска, модельки, трафареты, вырезки в тематике «Вестернов». Когда я увидел одну из «ласточек» Zemaitis, ПРИШЛОСЬ её изучить. В итоге я купил себе старенькую и новую [GZV 500 MF] – Дэнни О’Брайн вырезал на ней элементы моих тату. Очень крутая гитара.

А что насчёт других старинных моделей?

У меня есть пять стандартных Les Paul ’59 и одна ’60. Есть несколько ’57 года. Есть чёрная с тремя звукоснимателями, есть рыжая «ласточка» ’58 года, которая прекрасно смотрится рядом с Explorer. Ещё есть Veleno и несколько уникальных гитар, которые мне реально нравятся. У меня большая коллекция «ласточек», а недавно нашёл гитару цвета серебристый металлик – было довольно сложно.

Как ты нашёл Explorer ’58 года, с которым сейчас гастролируешь?

Долго искал. Друг, который настраивает наши гитары и ищет нам всякие примочки и детали, сказал: «Эй, доступна одна парочка – «ласточка» и Explorer ’58 года. Интересно?». Мой дружбан поехал посмотрел, всё тщательно проверил. Позвонил и сказал: «Берём! И двух мнений быть не может!». Это были далеко не САМЫЕ дешёвые гитары в моей коллекции, но они того стоили.

А почему ты решил взять её в тур?

Как только Кирк стал брать в тур «морскую волну», мне захотелось взять Explorer. Ещё я ходил на концерт Queen; Брайан Мэй – замечательный парень, и мы разговаривали за кулисами, как вдруг мимо нас прошёл его гитарный техник с гитарой на плече. Я спросил: «Это что?», а он мне: «Да-да! Это тот самый старичок». Эту гитару он «собирал» вместе с отцом в туре. И я подумал: «Чёрт возьми! Если он может взять с собой ЕЁ, чем мой Explorer хуже?».

Перевод: Станислав “ThRaSheR” Ткачук

---

Dimon