История создания альбома W.A.S.P. - “W.A.S.P.”

[Статья из журнала "Decibel" за сентябрь 2016 года]

ШУМ-ГАМ. РАСПИЛИ НАПОПОЛАМ

Вернёмся в 1982 год. Голливуд, штат Калифорния. Разные участники новой команды W.A.S.P., все ещё кайфующие от образа Джорджа Миллера в фильме «Безумный Макс 2: Воин Дороги» (1981), гостят у друга в магазине стройматериалов. В карманах у них ни гроша, зато достаточно амбиций и воли, чтобы добиться успеха. Группа придумывает сценические декорации и костюмы – в том числе и знаменитое пугающее предков дисковое лезвие – определившие скандально известное будущее W.A.S.P. Видите ли, коллектив W.A.S.P., детище уроженца Нью-Йорка Блэки Лолесса, был идеей нового поколения. Прежде этот неуправляемый дикарь [настоящее имя – Стивен Эдвард Дьюрен] был фронтменом шоковой глэмовой команды Sister, где также играл будущий гитарист W.A.S.P., Рэнди Пайпер и ещё не сколотивший Motley Crue Никки Сикс. Через два года Sister развалились, превратившись в Circus Circus, и Пайпер с Лолессом совместили интерес к сочинению песен – школы Beatles – и оккультным образам, создав мощную комбинацию. Circus Circus, как и Sister, протянули лишь два года. Как бы там ни было, все свои идеи, которые Блэки не смог развить в предыдущих командах, он в полной мере реализовал в W.A.S.P. Ещё больше удивляет, что изначально W.A.S.P. планировали быть исключительно студийной группой.

К тому моменту, как W.A.S.P. подписали баснословный контракт – стоимостью 3 миллиона $ – с лейблом Capitol Records, у ребят уже была репутация. Славились они не только тем, что в понедельник вечером могли запросто под завязку забить клуб Troubadour в Голливуде, завораживая публику развратными дикими сценическими шоу – с обилием сырого мяса и чаном с кровью – они не боялись пойти на риск. Каждый раз. Ребята из Capitol знали, что у них на руках настоящее зрелище. Они боялись и преклонялись. Первый сингл W.A.S.P., мерзкий ‘Animal’ (Fuck Like a Beast)’ не попал на финальную версию альбома. Его потом выпустили в Англии, где он неделю за неделей разрывал хит-парады и цензоров Её Величества Королевы – в ’84 и ’85. Но общественность шокировал не только этот «грязный» сингл «Зверь (Е*усь как Животное)», превратив W.A.S.P. в настоящих безумцев-извращенцев. Благодаря своему бешеному синглу ‘I Wanna Be Somebody’, небывалому трудолюбию и «страстным ласкам» со стороны мамочек из Родительского Комитета по Цензуре в Музыке (PMRC), W.A.S.P. за короткий промежуток времени превратились из местных самородков в международных антигероев. Мамочки ненавидели эту группу. Богобоязненных предков W.A.S.P. повергали в шок, и те считали W.A.S.P., по меньшей мере, дьявольским отродьем. Но подростки рвались услышать (и увидеть) эту группу.

Альбом ‘W.A.S.P. уничтожал. Музыкой, лирикой и образами. ‘I Wanna Be Somebody’, ‘L.O.V.E. Machine’, ‘Hellion’, ‘Sleeping Fire’ и неподражаемый ‘Tormentor’. На руках у калифорнийцев была гениальная классика хэви-метала. К тому же, не утихали споры по поводу истинного значения названия группы – да эти парни были просто кровавой мечтой любого торговца. Выглядели они словно пост-апокалипсические безумцы, чьи песни были тяжелыми и одновременно запоминались; а ещё поговаривали, что Блэки зарубал на сцене зверушек, и что самое важное, W.A.S.P. всегда могли прикрыться своим названием. Журналисты, владельцы лейблов, религиозные безумцы и лицемеры из Вашингтона никак не могли подобраться к W.A.S.P., а Лолесс и компания, тем временем, завоевали невероятную армию поклонников и до краёв наполнили сундуки Capitol «золотыми монетами».

В нашем журнале полно историй в рубрике «Зал Славы», и теперь есть W.A.S.P. Два с половиной года мы работали над созданием этого потрясающего материала, и команда журнала Decibel с огромной радостью вводит легенд хэви-метала W.A.S.P. и их одноимённый дебютный альбом в Зал Славы. Настало время животной вакханалии!

Что же означает W.A.S.P.?

Блэки Лолесс: Если до сих пор не знаешь – возможно, уже не узнаешь [смеётся]. Мы хотели придумать провокационное название, не вызывая при этом жарких дискуссий. Придумали мы его как нельзя вовремя. Ещё никто не делал ничего подобного. Конечно же, Creedence Clearwater Revival со временем сократили название группы, но они никогда не ставили точек после букв. И мы подумали: «А давайте после каждой буквы поставим точки. Просто возьмём и поставим». Мы и вообразить себе не могли, что это сработает. И честно говоря, я жалею, что мы не запатентовали эту идею. Многие группы повторили за нами.

Крис Холмс: Название придумал Блэки. Затем мы поставили точки после букв, сделав каждую букву заглавной. Напечатай название десяти команд и догадайся, какое из них выделяется? Конечно же, то, которое написано заглавными буквами. W.A.S.P. Именно поэтому мы так сделали. Когда мы приехали в офис лейбла Capitol, кто-то сказал: «Подождите-ка минутку! Так точки же, получается, что-то значат?!». Но мы никогда не говорили, что это так. Все придумывали нам безумные названия. Вроде – «Мы Тупицы» (We Are Stupid People) или «Мы Сексуальные Извращенцы» (We Are Sexual Perverts) либо «Хотели Сожрать Шестнадцать Пицц» [смеётся]. Конечно же, фраза «Белый Англо-Саксонец» (White Anglo Saxon) встречается в песне ‘Show No Mercy’, но нас называли теми, кем мы не являлись.

Как сформировался состав периода альбома ‘W.A.S.P.’?

Лолесс: Ну, поначалу мы выбрали необычный путь. Веришь-нет, но живьём мы выступать не собирались. У нас с Крисом [Холмсом] до W.A.S.P. была другая группа. Мы подумали: «Что ж, здесь ловить нечего» и знали, что Capitol Records хотели подписать контракт с командами на выпуск альбомов». Демки получились неплохими, и мы подумали: «Давай-ка попробуем и посмотрим, что получится». Акцент мы делали на театрализованном шоу. Просто стоять на сцене и играть мы не хотели. Это не про нас. Всё началось с развлечения. Мы довольно быстро поняли, что нужно брать не музыкой, а образом. Ведь слушают глазами, а не ушами. В первом туре нас только и спрашивали что о шоу. Всегда. А мы им говорили: «А про пластинку не хотите спросить?!». У них в одно ухо влетало, в другое – вылетало. И в итоге я ответил журналистам: «Послушайте, если эта песня попадёт на радио, выпрыгнуть из колонок я не смогу» [смеётся]. Альбом должен был цеплять не только образом, но и музыкой. Они меня тогда не слышали. А теперь все его боготворят.

Рэнди Пайпер: Не стоит забывать, что в группу W.A.S.P. я не приходил. Мы с Блэки основали команду вдвоём. Мы до W.A.S.P. успели поиграть в парочке групп – одна называлась Sister, это был ’78 год. Я тогда только познакомился с Блэки в ночном клубе Starwood в Голливуде и пригласил его с Джимми [Имиджем] и Джои [Палемо] (которые тоже играли в Sister), в свою репетиционную студию Magnum Opus, которую только открыл. Мы стали записываться на старом катушечном магнитофоне. Мы записали с Джимми и Джои демки для некоторых песен, и вместо Sister мы стали называться Circus Circus. У нас были пентаграммы, кровища и всё такое. Одним словом, в Sister присутствовала театральщина. Блэки поджигал себя, ел червей, стрелял в манекенов из ракетницы. В общем, такие дела. В Circus Circus были частые смены состава, мы убирали всех лишних. Именно тогда в группу пришёл Крис Холмс, и мы стали называться W.A.S.P. Всё произошло очень быстро. Через шесть-семь недель в клубе Troubadour мы отыграли с Крисом свой первый концерт. Мы набирали обороты. Несколько демок мы перезаписали, поскольку некоторые песни, вроде ‘L.O.V.E. Machine’, слегка изменились. Остальные вошли на альбом – это ‘School Daze’ и ‘B.A.D.’ За тот год мы переросли Troubadour. Нас, кстати, штрафовали, потому что народу на наши выступления приходило гораздо больше, чем было билетов. Дошло до того, что нам даже там играть запретили [смеётся].

Холмс: Я работал в компании Cerwin Vega, продающей колонки, где много узнал о звуке, какие колонки хорошие и как правильно настраивать эквалайзер. Но пришлось выбирать между работой и группой. Совмещать я не мог. Я не хотел весь день работать, а потом всю ночь играть. Я бы ни работать нормально не смог, ни выступать. И я рассказал начальнику о группе, но обещал вернуться. Больше он меня не видел [смеётся]. Мы несколько раз выступили в Лос-Анджелесе, и чуть позже однажды вечером Род Смолвуд – тот самый менеджер Iron Maiden – столкнулся с нами в клубе Troubadour. Следующим вечером Блэки уже разговаривал с Родом в клубе Rainbow. Через полтора месяца всё встало на свои места. Мы подписали контракт с лейблом Capitol Records, и пошло-поехало. У нас было достаточно песен для альбома, и мы оглянуться не успели, как оказались в студии с Майком (Варни), который выступил сопродюсером пластинки.

Тони Ричардс: До W.A.S.P. я играл в Great White. Мы с Гэри [Холландом] как бы поменялись, он тогда был с Блэки. Не знаю, подходил ли я для Great White, да и Гэри не особо вписывался в музыкальное направление W.A.S.P. Рука у меня тяжелая, да и сам я был крутым парнем, как Кит Мун, поэтому мой стиль подходил группе. Если мне память не изменяет, все решения были приняты в течение нескольких телефонных звонков. Когда я пришёл в W.A.S.P., музыку сочинял Блэки. Он начинал с самого начала. Мы репетировали на складе у Рэнди. Там было довольно прикольно. Так я и познакомился с Рэнди. Он там жил.

Откуда взялся Крис Холмс? Он ведь до W.A.S.P. играл в нескольких местных командах вроде Slave и Buster Slave.

Холмс: Верно. Я с ’78 года тусовался по клубам, выступая с разными командами. Вырос я в Пасадене (штат Калифорния), и знал ребят из Van Halen ещё до того как они стали Van Halen. Эдди [Ван Халена] меня многим гитарным фишкам научил. Без гитарного звучания не пробьётся ни одна группа. Эдди оказал на меня огромное влияние. Что же касается W.A.S.P., к ’82 панк появился и исчез, поэтому мы были чем-то новым. Группы подписывали контракты с лейблами. Кажется, мы были последними. Но как бы там ни было, я стал окончательным элементом этой мозаики, и началась история W.A.S.P. Блэки дал мне кассету с надписью “W.A.S.P.”? и я подумал: «Это чё, насекомое что ли?!» [смеётся] – [«wasp» с английского – «оса»].

Ричардс: Группу основали Блэки с Рэнди. Рэнди потом ушёл, и я его вернул. Крис пришёл либо в то же время, либо сразу же после возвращения Рэнди. Блэки переключился на бас. Три гитариста нам были не нужны.

Лолесс: Крис был с нами с самого начала. Было это в июне ’82. Ему предложили работу в Вегасе, и он собирался туда переезжать. Я сочинял песни и подумал: «Надо бы связаться с Крисом и посмотреть, что он по этому поводу думает». Связался я с ним за неделю до его отъезда. Дал послушать несколько песен, и мы решили попробовать. Остальное – история.

Насколько важную роль в годы становления W.A.S.P. играл визуальный образ? У вас были тщательно проработанные самодельные костюмы, безумные сценические постановки и скандальные выходки на сцене.

Лолесс: Всё это пошло из фильма «Безумный Макс – Воин Дороги». Никто никогда не обращал на это внимания. Мы были поражены. Нас ни разу не поймали. Мы всё ждали, когда же нас начнут засыпать вопросами. Всё ждали и ждали. И вот, спустя 12 000 интервью, я говорю, что мы всё спёрли из фильма «Воин Дороги». Никому и в голову не приходило нас об этом спросить. Мы чувствовали себя, словно дети в кондитерской с кучей бабла в карманах [смеётся]. Один из парней, работавших на нас, держал свой магазин стройматериалов. Это был магазин его отца, но все свои «реквизиты» мы взяли там. В то время мало кого можно было увидеть с огромными гвоздями, торчащими из плеч. Но всё началось, когда я увидел на подоконнике 30-сантиметровое дисковое лезвие, и мне тут же пришла в голову мысль. Я засмеялся, а он спросил: «Чё ты ржёшь?». Я ему объяснил, и вскоре у нас уже была готова копия из картона. Помню, перед выходом на сцену, я думал: «Какой же будет реакция?». Когда делаешь что-то новое и необычное, существует очень тонкая грань между успехом и провалом – либо это гениальная идея, либо меня просто засмеют. Третьего не дано. Публика была в восторге. Мы вышли на сцену и чувствовали себя превосходно. Выглядели мы так, будто денег у нас хоть ЖОПОЙ ЖУЙ. А сами были на мели – даже хуже.

Пайпер: Поначалу у нас не было ни гроша. Каждый выкручивался, как мог. Мы не знали, что будем носить. Но придумал это не Росс [смеётся]. Многие свои сценические шмотки мы брали в магазине стройматериалов. Микрофонная стойка с цепями была сделана на заказ. Некоторые детали были взяты с чьего-то забора [смеётся]. Одним прекрасным утром вдруг появилась новая хромированная микрофонная стойка. Наша дорожная команда всегда старалась соорудить что-нибудь новое.

Холмс: Очень важную. Блэки родом из Нью-Йорка, такое поведение было у него в крови. Он приехал в Калифорнию с Артуром Кэйном [оба из New York Dolls]. Sister были глэмом, и мне никогда эти пидорские шмотки не нравились. Меня прикалывала кожа и шипы. После распада Sister мы не собирались придумывать образ. Затем вышел фильм «Воин Дороги», и мы подумали: «Вот оно! Вот как мы хотим выглядеть!». Мы прилично содрали из фильма. Помнишь, у нас была барышня на стойке для пыток? Так вот мы эту хрень тоже взяли из фильма. Люди были привязаны к бамперу машины Хумунгуса. Не хочется признавать, но мы всё спёрли из фильма [смеётся]. Все идеи. Мы хотели выглядеть как дикари. Как на обложке альбома ‘Survival’ группы Grand Funk Railroad. Только злее и брутальнее.

Ричардс: Образ тогда был всем. Плевать было, умеешь ты играть или нет. На это обращали внимание уже потом. Но мы были ни на кого не похожи. Я хотел выглядеть круто. Брутально.

Как сочинялись песни для альбома ‘W.A.S.P.’?

Лолесс: Большинство песен были оригинальными. После Sister у меня остался неприятный осадок. Sister распались в ’78 году, но если ты никогда не был на вершине горы – когда начинаешь с чистого листа, не знаешь, где эта вершина. Когда ты на вершине, ты окутан туманом и идёшь, не видя. Она может быть в десяти шагах от тебя, а может быть в 10 000 шагах. И мы были очень близко. Но поскольку прежде мы никогда не достигали этой вершины, мы не знали, где она. И ты, конечно же, меня спросишь: «О каком тумане идёт речь?». Туман – это когда не знаешь, крутые у тебя песни или нет. Мир наш был окутан тайной. Сегодня я могу сказать, что песни Sister были гораздо лучше, чем я считал. Я уже узнал на горьком опыте, каково это, поэтому к тому моменту, как мы сколотили W.A.S.P., большая часть песен была написана заново. Некоторый материал Sister появился позже, но не на первом альбоме.

Холмс: В основном, сочиняли мы с Блэки. Обсуждали идеи, названия песен, припевы и всё такое. Мы постоянно играли, пробовали новые идеи. Я отвечал за тональность песен, чтобы они звучали гладко и плавно.; сколько должно быть ударов, чтобы песня звучала естественно. Я сочинял, следуя интуиции. Одни аккорды плавно переходили в другие. Мне это нравилось. Ещё мне нравился жирный саунд, как у Тони Айомми. Блэки всегда нравился дерзкий ритм и барабаны как на ‘I Wanna Be Somebody’. А мне нравился более прямолинейный рок, как в ‘Tormentor’.

Пайпер: Некоторые песни остались ещё с группы Circus Circus, но песни вроде ‘I Wanna Be Somebody’ мы написали уже после прихода Криса. Это была очень крутая песня. Мы трижды записали демки для альбома. Записывали всё, что могли. Это был чертовски сумасшедший год.

Как работалось с продюсером Майком Варни?

Лолесс: Я с ним уже был знаком. У него в 70-х была панк-группа Nuns. Слово за слово, и вдруг он уже продюсирует нашу пластинку. Я его очень уважаю. Поначалу лейбл хотел нам диктовать, но в нашем контракте был очень редкий в то время пункт: последнее слово всегда за нами. Я знаю, через что прошли другие группы, и могу сказать, что на первых двух альбомах лейбл более-менее оставил нас в покое. Думаю, они понятия не имели, что мы делаем, так что не стали лезть. Сэмми Хагар спросил меня: «Как тебе лейбл? Давят на вас?», а я ответил: «Да не сказал бы». Сэмми от них в студии настрадался, они его просто заебали. Раньше лейблы имели большое влияние. Уж поверь. Но я понятия не имел – и я очень ему благодарен – что многие годы решать проблемы нам помогал Род Смолвуд. Он, как и с Iron Maiden, не подпускал к нам лейбл. Мы-то думали, они от нас отстали, потому что мы хорошие парни [смеётся]. А оказывается, Род взял на себя роль папочки!

Холмс: Ну, поначалу Майк был нашим продюсером. Но Блэки хотел контролировать процесс, поэтому Майк стал сопродюсером. Блэки провоцировал Майка и вышвырнул его. Так было на каждом альбоме. То же самое было и со Спенсором [Проффером]. Помнишь Макса Нормана? Изначально продюсером альбома ‘Inside The Electric Circus’ (1986) был он. Оглянуться я не успел, как его тоже вышвырнули. Но с Майком работать было здорово. Он отличный парень. Он вытащил из меня всё лучшее, за что ему огромное спасибо.

Пайпер: Компакт-дисков тогда ещё не было. Мы переписывали копии альбома на кассетах, садились в машину и врубали на полную мощь. Но ничего такого в студии не происходило. Ни наркоты, ни тусовок. Мы были погружены в работу. Хотели выпустить достойный продукт. Мы были сосредоточены на W.A.S.P. и ни на что другое не отвлекались. Всё было в новинку. Мы не были уверены, в каком направлении двигаемся, но двигались.

Ричардс: Я с Майком мало разговаривал. Он всегда был с Блэки, о чём-то с ним болтал. Но в студии было круто. Всё было в новинку. В ’75 я переехал в Лос-Анджелес, и там тогда ни черта не происходило. Ни движухи, ни групп. Ни хуя. Представь, у тебя ни гроша в кармане, и вдруг ты попадаешь в отличную студию, играешь, записываешься, да ещё и сам себя худо-бедно обеспечиваешь. Это ли не сказка?

Что-нибудь особенное в студии происходило?

Лолесс: Мы трижды записывали демку для альбома. Если бы нам пришлось делать это в четвёртый раз, мы бы не записали тот альбом, который есть сегодня. Мы бы использовали демки. Они были лучше. Они до сих пор лучше! В них была настоящая энергетика. Неистовая. Альбом тот же, но звучит агрессивнее и развязнее. Когда-нибудь мы обязательно их выпустим. Они намного лучше, чем альбомные версии. Ещё я помню, хотел, чтобы меня оставили в покое. Мы подписали крупнейший контракт в истории. На миллионы баксов. И больше мы не находились в своём маленьком коконе. Теперь мы были продуктом. И многие хотели поговорить о новом продукте под названием W.A.S.P. Я приходил в студию к часу дня и сидел на телефоне до 5 вечера. Было 47 миллионов вопросов. И так продолжалось каждый день. Естественно, в течение дня я не мог закончить работу. К тому моменту, как я начинал работать, остальные ребята уже были дома. Работал я до полуночи. Спустя 6-8 недель мне всё остое*енило, и я взял длинный столб и прикрепил к нему табличку. На одной стороне было огромными буквами написано: «Охуительно!», а на другой: «Хуйня». Я лежал на диване перед микшерным пультом и после каждого дубля ребята видели только знак, который я поднимал. Меня они не видели [смеётся]. Я лежал и молча поднимал знак. Вот так мы и завершили большую часть пластинки.

Холмс: Помнишь песню ‘The Torture Never Stops’? Было очень сложно сыграть «чистую» гитарную партию. Мне пришлось записываться в три дубля. В итоге получился один склеенный рифф. Помню, я бесился в студии, всё швырял. Строил из себя рок-звезду.

Пайпер: Конечно было, но хочу сказать пару слов о Крисе. Все помнят его эпизод в фильме «Закат Западной Цивилизации II». Так вот, когда дело касалось работы, Крис никогда не приходил в студию бухим или обдолбанным. То же самое касалось концертов. НИ РАЗУ. Я считаю, важно об этом сказать. Крыша у него начала съезжать позже.

Почему, на ваш взгляд, PMRC ополчились против W.A.S.P.? Вы были в их списке «15 самых грязных исполнителей».

Лолесс: Помню, я думал: «Да мы благодаря им кучу пластинок продадим!». Но потом мы увидели, что они только языком трепать умеют. Мы узнали, что Комитет ополчился против нас, потому что подростки знали, кто мы такие. Вот так они работают. Наезжают только на команды, о которых хорошо известно. Они ставят себе цель «закрыть» группы, но единственное что им удалось – заинтересовать как можно больше подростков. Лучше бы сидели и молчали.

Холмс: Образцом для подражания мы не были. Выглядели как дикари, шоу у нас были безумные, Блэки швырял в толпу сырое мясо и пил кровь. И вот выходит наша пластинка «Е*усь как Животное». Конечно же, Типпер Гор, как мать, не хочет, чтобы детишки такое покупали. Помню, вышел сингл, и Комитет негодовал – было это незадолго до речи Ди Снайдера в суде – и вот Типпер Гор держит нашу пластинку в новостях по Второму Каналу. Я в это время был у мамы дома и говорю ей: «Мам, зацени!» [смеётся]. Довольно иронично.

Какую, на ваш взгляд, пользу W.A.S.P. извлекли из скандала с PMRC?

Лолесс: Не думаю, что они нам помогли. У нас и без них всё было неплохо. До ’85 года никто даже не чесался. Мы к тому моменту уже выпустили второй альбом [The Final Command], и, помню, через пару лет после этого сидели в номере отеля. Конечно же, по ящику показывали, как на нас наезжает Комитет по Цензуре. Крис сказал: «А что здесь такого-то?». Я посмотрел на него и ответил: «Честно говоря, я понятия не имею». Мы и правда, не знали. Всё, что мы делали – было естественно. До ’88 мы репетировали материал для альбома ‘The Headless Children’ (1989), и однажды я пошёл в клуб, и там показывали наш концерт в лондонском театре «Лицеум», только тогда я понял, что же так беспокоит весь остальной мир. Я подумал: «Ого! Да ты только посмотри!» [смеётся]. Мы были на сцене, изрыгали пламя. Причина всего этого скандала была в том, что мы не играли, а жили на сцене. Некоторые команды делали нечто похожее, но выглядели фальшиво. Люди это чувствовали. Мы думали, что все такие же, как и мы. Мы жили в своём мирке и были исключением из правил.

Пайпер: Мы уже набрали приличный ход, работали над песнями для следующего альбома, и случилось это как никогда вовремя. Благодаря PMRC второй альбом продавался с бешеной популярностью. Нас печатали в журнале Rolling Stone. Наши мерзкие рожи мелькали повсюду [смеётся]. Представляю, как глупо себя чувствовали члены Комитета по Цензуре.

Холмс: Это бред. Конечно же, подростки хотят купить то, что им запрещают. Наклей на обложку большую этикетку «ЭТО ОПАСНО». Когда он увидит этикетку «ненормативная лексика», ни одному пареньку даже в голову не придёт спросить разрешения у мамы. Он купит и будет тащиться. Это же дети. Ответ на твой вопрос – да, я считаю, мы прилично «нагнули» Комитет по Цензуре. Мы о такой рекламе даже не мечтали. Скандал был нам на руку.

А была ли у W.A.S.P. цель провоцировать? Ведь образы, как и музыка, у вас были весьма шокирующие.

Пайпер: Да, конечно, мы хотели провоцировать, но это было развлечение. Люди считали, что мы на самом деле рубим крыс. Они ни черта не врубались. Помню, Блэки держал крыс в мясорубке. Делал вид, что рубит их, а на самом деле там было специальное отделение. Он брал крыс, поднимал и делал вид, что рубит их. Внутри было заготовлено сырое мясо. И со стороны это выглядело очень правдоподобно. А потом он швырял в толпу сырое мясо. Крысы же тем временем были в полной безопасности и сидели в своём отделении. А потом были безумные заголовки в газетах. Нас называли больными извращенцами, что только подогревало к нам интерес [смеётся]. Прикол в том, что мы этих крыс использовали несколько раз. Они в итоге разбежались по всему клубу Troubadour. Однажды мы репетировали, увидели их и крикнули: «Смотрите! Это же наши ребятки!» [смеётся].

Холмс: Да, мы провоцировали. Конечно же! Но это было развлечение. Выглядело правдоподобно, потому что мы не валяли дурака, а делали от души. У нас была репутация скандальной концертной группы. Нам в какой-то момент запретили выступать в Лас-Вегасе, штат Невада. Город Грехов. Мы были в туре с Kiss, и нас закрыли. Вместо нас выступили King Kobra. И я подумал: «Бл*дь, бред какой-то!». Помню, Блэки сказал: «Родился монстром – им и помрёшь». В некоторой степени можно сказать, что шоу были не совсем адекватными, но это было всего лишь шоу. Развлечение.

Какими были первые концерты в поддержку ‘W.A.S.P.’? В Лос-Анджелесе у вас была немалая армия поклонников.

Лолесс: Именно своим живым выступлением мы покоряли публику. Люди начинали постепенно въезжать в нашу музыку. Помню первый тур с Black Sabbath. Мы ожидали, что их публика будет похожа на нашу. Но нам было ни к чему, что их поклонникам было уже за сорок. Кучка старых хиппи. Когда мы вышли на сцену, толпа смотрела на нас как на динозавров – на десятиглавое чудовище. Они понятия не имели, кто мы такие. Странное было ощущение. Мы довольно быстро завоевали в Лос-Анджелесе свою армию поклонников. Мы привыкли к мгновенному успеху. Нам было достаточно одного вечера. А тут люди начали въезжать лишь после половины концерта. Мы к такому не привыкли. Мы привыкли к мгновенной реакции со стороны публики. Пришлось немного времени потратить, чтобы донести свою идею до непосвящённых. Мы ожидали увидеть абсолютно другую аудиторию, и ситуация напоминала Хэйт-Эшбери в ’68. Нас это раздражало [смеётся]. Не забывай, что на первое наше выступление пришло 63 человека. Но с каждым концертом аудитория увеличивалась втрое. За 11 месяцев цифра 63 превратилась в 3000 – мы выступили в Санта-Монике в Civic Arena. И всё это без менеджера и лейбла. Вот тогда-то и стали происходить всякие странности. Вдруг все стали стучаться к нам в дверь. Среди них был лейбл Capitol.

Ричардс: Это было нечто. Нас было не остановить. Каждое шоу было безумнее предыдущего. Те ранние выступления уже не повторить. После моего ухода из группы это был уже не W.A.S.P. Сомневаюсь, что кто-нибудь увидит нечто похожее.

Пайпер: Первый наш тур был с Metallica и Armored Saint. Всё случилось очень быстро. Мы работали не покладая рук. Я был в восторге от первого тура с Kiss. Я был огромным их поклонником. У нас было масштабное турне по Америке, и выступать на разогреве у Kiss было для меня чем-то нереальным. Затем у нас были Iron Maiden. Представь только – W.A.S.P. гастролируют с двумя моими любимыми командами. Словами не описать.

Холмс: После выхода альбома у нас появились кое-какие деньги. И вместо того чтобы сооружать генераторы дыма, мы их покупали. Дорожный персонал получал зарплату. Через некоторое время гастроли превратились в рутину. Весь день мы давали интервью, и едва ли оставалось время переодеться перед концертом. Не было времени отдохнуть и расслабиться. Начинали мы в клубах Лос-Анджелеса и доросли до крупных театров в Европе. Успех был просто космический. Гастроли становились всё масштабнее и масштабнее, безумнее и безумнее.

Как появилась обложка альбома?

Лолесс: Подставку сделали в деревообделочной мастерской. В студии, которой мы фоткались, только что закончили снимать фильм «Звёздный Путь». Мы арендовали их камни. На них мы и сидели. Глаза на заднем фоне придумал добавить Рэнди Пайпер. Мы думали, что уже всё закончили, и тут Рэнди приходит и говорит: «А давайте с обеих сторон добавим один глаз». Нормально получилось. Я всегда считал, что на обложке мы выглядим не так, как на сцене. Я хотел, чтобы на «заднике» была наша концертная фотка сразу же после выступления. Серьёзно, наша сцена выглядела как после бомбёжки. Полная разруха. Этого я и хотел. Сфоткать сцену без людей. Разрушенную. Знал бы ты, сколько потом было вопросов! «Как такое возможно?» и так далее. Меня это в конечном итоге просто достало.

Холмс: Видишь кучку камней на обложке? Ну, они на помосте. Похоже на груду камней, но это не так. Там стоял парень и включал дымовую машину. Вряд ли ты в курсе, но когда генератор дыма остывает, он выстреливает горячим маслом. И я сижу, жду пока начнут фоткать, и чувствую, как по спине течёт это масло, и думаю: «Бл*дь!». Я спрыгнул с помоста и запорол всю фотосессию. Зацепился ногой и хорошенько пи*данулся. И все такие: «Какого х*ра происходит?!» [смеётся].

А вы ожидали, что ‘I Wanna Be Somebody’ и ‘Animal [Fuck Like A Beast]’ добьются такого небывалого успеха? О группе W.A.S.P. узнали во всей Америке и мире.

Лолесс: Нет. Ведь никогда не знаешь наверняка. Честно говоря, я никогда не считал ‘I Wanna Be Somebody’ крутой песней. Да, настроение в ней есть, но в музыкальном плане она слабовата. То же самое Кит Ричардс сказал о песне ‘Satisfaction’ [The Rolling Stones]. Сложно оценивать объективно, когда смотришь изнутри.

Пайпер: Когда в ’84 году мы записывали ‘Animal (Fuck Like A Beast)’, Capitol пронюхали эту тему. Они не хотели, чтобы песня оказалась на альбоме. Они в итоге разрешили выпустить её на Music For Nations, что было довольно необычно. Видимо, Capitol решили, что это скажется на продажах, хотя случилось обратное. В Великобритании ‘Animal (Fuck Like A Beast)’ попал в хит-парады [смеётся]. Сингл висел там 110 недель. Это почти два года! И это довольно забавно. В Англии цензоры прознали эту тему и запретили EMI печатать сингл в Великобритании. Его напечатали в Бельгии, а затем привезли в Великобританию. Затем начались наезды со стороны Комитета по Цензуре. Мы были главными злодеями Америки! Влияние на музыкальную индустрию мы оказали невероятное. Мы стали первой группой, на альбомах которой была надпись «ненормативная лексика». Тогда такая надпись могла похоронить наши продажи, но мы отстаивали свои права и выпустили этот сингл. Остальное – история.

Холмс: Полагаю, это в порядке вещей. Дела у нас были зае*ись. Мы и не ждали, что ‘Animal’ будут крутить по радио, потому что там было слово «е*усь». В Англии сингл взлетел до небывалых высот. Странно всё это. По радио его не крутили из-за лирики, но именно из-за лирики его покупали. Конечно же, тогда все думали, что «зверь» – отсылка к дьяволу. Ничего подобного. Зверь – это зверь, животное. Я думаю, в тяжёлой музыке в то время и без нас хватало поклонения дьяволу. Всё это чушь собачья. Религия для неграмотных и необразованных людей.

А что случилось с Тони? Он ушёл из группы перед первым крупным туром в поддержку альбома.

Холмс: Мне было его жаль. Его слили Блэки с Родом. Тони любил веселиться. Любил в свободное время накуриться. Парень просто пытался убить время. В студии, например. Во всяком случае, мне так кажется. Барабанщиком он был прекрасным, но их беспокоило другое.

Ричардс: Блэки хотел всё контролировать. Я был одиночкой. Не зависал с остальными ребятами. Близкими друзьями мы никогда не были. Однажды мы с Блэки приехали домой к Роду. Слово за слово, и я вылетел из группы. Я был очень разозлён. Собрал шмотки и съебал обратно в Аризону.

В 1998 альбом ‘W.A.S.P.’ стал «золотым». Это успех или показатель чего-то другого?

Лолесс: Не хочу тебя расстраивать, но «золотым» он стал за первые полгода. Просто лейбл так круто считает [смеётся]. Что же касается успеха – для нас значимость группы равна нашей зарплате, правильно это или нет. Такой у меня раньше был взгляд на ситуацию. Я стал жертвой этого менталитета.

Пайпер: На YouTube более 10 миллионов просмотров клипа ‘Wild Child’. Я знаю, что он на другой пластинке, но это лишний раз показывает, что группа до сих пор на плаву. Подростки до сих пор открывают для себя W.A.S.P. Это ли не успех?

Холмс: У нас не было ни гроша – мы жили, затянув пояса – а потом появилось всё. Конечно, это успех. Но всё относительно. Я до сих пор сочиняю музыку со своей группой, а Блэки играет в W.A.S.P. Это тоже своего рода успех.

Что скажете о влиянии W.A.S.P.? В начале 80-х вы были одними из лучших в хэви-метале.

Лолесс: Мне приятно, но я стараюсь не забивать этим голову. Это комплимент, но с ума сходить не нужно. Надо быть проще.

Пайпер: Это удивительно. Пластинка выдержала испытание временем. Очень круто, что вы ввели нас в Зал Славы Decibel. Ещё мы бы не отказались оказаться в Зале Славы Рок-Н-Ролла. Нужно, чтобы твоя пластинка оказала огромное влияние на мир тяжёлой музыки. На мой взгляд, наша первая пластинка оказала невероятное влияние. Многие группы исполняют наши песни. Мне многие признавались, что взяли в руки гитару благодаря первому альбому. Некоторым пришлось купить ещё одну копию, потому что либо предки выкинули, либо альбом заслушан до дыр. Потрясающе. Кто бы мог подумать?

Холмс: О, мы отличались от большинства групп. У нас была невероятная энергетика. Мы хотели добиться атмосферы, как The Who на альбоме ‘Live At Leeds’ или Deep Purple на ‘Made In Japan’. Я чуть в штаны не наложил, когда впервые услышал ‘Made In Japan’ [смеётся]. На тех альбомах чувствуется непревзойдённая энергетика. Мы хотели добиться нечто похожего, но играли абсолютно новую музыку. К тому же, Блэки обладает уникальным голосом. Он такой один. Как только альбом вышел, я знал, что его купят. Что же касается влияния – это круто! Меня до сих пор спрашивают, как мне удалось добиться такого гитарного звучания.

Хотели бы что-нибудь изменить на альбоме?

Лолесс: Мы бы его никогда не записали. Мы бы просто выпустили демки. Но нам дали мешок с баблом и сказали: «Демки – это прекрасно, а теперь идите и доработайте песни в студии». Получив новые версии песен, лейбл посчитал их лучше демок. Лично я так не считаю. Я для себя извлёк важный урок – надо уметь отказывать крупному лейблу. Уверенно говорить «нет». Не пойми меня неправильно. Я не пытаюсь преуменьшить значимость альбома. Просто я знаю, как звучат оригиналы, поэтому мне тяжело ответить на твой вопрос.

Холмс: Я слушаю его и вздрагиваю. Я до сих пор считаю, что гитары нужно было сделать громче. Они хотели, чтобы вокал Блэки был громче, поэтому так и получилось. А я хотел, чтобы громче звучали гитары.

Ричардс: Хотел бы. Звучание. Убожество, бл*дь!

Пайпер: В личном плане? Нет. Альбом такой, какой есть. История не терпит сослагательного наклонения. Это влиятельная пластинка, и трогать бы я её не стал.

Материал и перевод: Станислав “ThRaSheR” Ткачук

---

Dimon