Ларс Ульрих: «Хэтфилд – мой герой»

[Интервью для журнала "Rolling Stone"]

Барабанщик Metallica о мрачном периоде группы, создании своих правил и многом другом…

Что самое лучшее в успехе?

Воздавать должное семье. С музыкальной точки зрения – свобода двигаться в том направлении, в котором тебе хочется. К примеру, мы теперь не ездим в тур больше чем на две недели. В период ‘Death Magnetic’ мы дали порядка 200 концертов. Не хочется подолгу не видеть детей и семью.

А что самое худшее в успехе?

Не думаю, что такое существует [смеётся]. Наверное, стоит прекратить ныть и порадоваться тому, что кому-то есть до тебя дело.

Некоторые жалуются, что им не дают спокойно жить, и они никуда не могут пойти.

У нас в этом плане золотая середина – я сейчас про популярность и славу. Мы живём в Северной Калифорнии, здесь все себя ведут воспитанно и не наглеют. Я, к примеру, не знаю, каково это быть Томом Крузом или кем-то другим его уровня. Думаю, мы можем прийти практически в любой ресторан [смеётся], и нас при этом не окружат сотни фотографов.

Кто твои герои?

Люди, нарушающие существующее положение вещей: отец, Стив Джобс, Джеймс Хэтфилд, [художник] Марк Ротко. Эти люди вдохновляют тебя быть самоотверженным. Люди вроде Риччи Блэкмора, они побуждают к действию – ты понятия не имеешь, что он скажет или сыграет через минуту. Клифф Бёрнштейн всегда учил меня мыслить иначе, независимо и нестандартно.

Почему Джеймс – один из твоих героев?

Он потрясающий музыкант. Он терпит моё дерьмо уже 35 лет, а это заслуживает уважения. Иногда мне кажется, что его недооценивают. Этот парень невероятно талантлив.

В фильме Some Kind Of Monster вы постоянно конфликтуете. Какой урок ты для себя извлёк?

Я понял, что самое важное – это здоровье группы. Не надо заставлять людей делать то, чего они не хотят – всегда будет другая возможность сотворить что-нибудь крутое.

Что ты понял для себя после просмотра фильма?

[смеётся] Было тяжело. [делает паузу] Я умею абстрагироваться от действительности. Есть моменты и ситуации, которые меня пугают. Я могу сидеть и наблюдать за этими конфликтами и мучениями, при этом эмоционально отдалиться от ситуации и представить, что на экране совсем другой человек. То есть, смотреть от «третьего лица». Остальные ребята не стали скрывать свои чувств по поводу фильма. Каждый справился по-своему; я решил запихнуть этот фильм под ковёр и забыть, а это, безусловно, психиатрия, которую применять не стоит. Некоторые эпизоды были настолько тяжелыми, что эмоционально я просто абстрагировался.

Тебе не понравилось то, что ты увидел?

Неа, думаю, это было непросто. Я гордился тем, что мы не стали ничего ни от кого скрывать и впустили людей в свой мир. Конечно же, есть там эпизоды, которые вообще не стоило показывать. Некоторые посчитали, что мы переборщили с информацией и откровенностью. Это называется «не встречайся со своими кумирами, потому что иногда они могут тебя разочаровать». Как я и сказал, информации слишком много, и я решил абстрагироваться. Но не пойми меня неправильно. Я рад, что мы сняли этот фильм и нашли в себе смелость показать его людям. Меня пугает лишь моя способность абсолютно ничего не бояться. Иногда я могу быть настолько толстокожим, что мне становится не по себе. Когда началась заварушка с “Napster”, на меня вылили огромный ушат дерьма. Я же научился надевать на себя мощный панцирь.

Какой урок ты извлёк для себя после ситуации с “Napster”?

Я понял, что мы в Metallica очень импульсивны. Иногда эта импульсивность выходит нам боком, потому что мы прыгаем, даже не думая, как и куда мы приземлимся. В творчестве такой подход работает прекрасно, но с “Napster” мы не стали церемониться. Мы решили сразу же разобраться. Мол, «да какого х*я они себе позволяют? Давайте им наваляем!» [смеётся]. И вдруг мы застыли на месте от удивления. Я недооценивал значимость “Napster” для людей в плане свободы. Так что я считаю, прежде чем прыгнуть, надо пройти хотя бы небольшой инструктаж или оценить ситуацию, а то так и разбиться недалеко [смеётся].

Ваши фэны считали, что вы выступаете против них.

Забавно получилось – изначально разборки были между нами и “Napster”, а потом они сделали так, что наши же фэны ополчились против нас – очень мудрый ход. У нас не было такого намерения. Деньги были ни при чём. Коммерция тоже. И защита прав. Дело было в выборе. Чей выбор был сделать музыку доступной для бесплатного скачивания? Мы хотели сказать: «Подождите-ка! Вы у нас разрешения спросили или как?». Ну, и потом пошло-поехало, каждый понял ситуацию по-своему. Многие сочли нас скупердяями и жадными до денег. И мы подумали: «А с чего вы взяли, что мы жадные? Кто это так переврал всю ситуацию?» [смеётся]. Мы были сбиты с толку.

Спустя 15 лет вы оказались правы насчёт “Napster. Музыкальный бизнес загибается, все скачивают музыку.

Сегодня это уже не имеет никакого значения.

Как вам удалось найти в себе силы не опустить руки после смерти Клиффа Бёртона?

Мы схватились за бутылку водку и не отпускали её несколько лет. Мы бухали и не хотели ни в чём разбираться. Многие свои проблемы мы решали с помощью бутылки. В 22 года ты не знаешь, как справиться с горем, эмоциями и потерей. Ты лишь двигаешься дальше. Мы никогда не задумывались о том, что стоит притормозить и спросить, кто как себя чувствует. Мы не сбавляли обороты ни на минуту.

В 80-х группу прозвали Alcoholica. Как вам удалось пить в умеренных количествах?

А кто тебе сказал, что мы пили в умеренных количествах? [смеётся]. Учишься с возрастом. В какой-момент возраст и опыт даёт о себе знать и ты думаешь: «Окей, я больше не хочу просыпаться с больной башкой или отключаться во время пьянки». Мне повезло, что я не испытываю зависимости к алкоголю. Я до сих пор пью, но наркотики я больше не употребляю. Это моё осознанное решение.

Какие самые важные правила, по которым ты живёшь?

[смеётся] я не любитель правил. Раньше мы говорили, что сами создаём правила, по которым живём, но потом их можно в любой момент нарушить. Вот это мне близко. Но я всегда предпочитал доделывать начатое. Если говоришь, что сделаешь – сделай. Раз говоришь – отвечай за свои слова, а не трепли языком. Не знаю, правило ли это или просто у меня в крови – иногда своей правильностью и обязательством я могу достать окружающих.

Твой любимый город в мире.

Сан-Франциско, как и Копенгаген. Но в Сан-Франциско есть всё для того, чтобы наслаждаться жизнью. Здесь всё нацелено на будущее, люди мыслят вперёд, но у города богатая история. Для меня Сан-Франциско – самый европейский город в Америке. Здесь культурная и социальная эстетика очень похожи на Европу. Рядом вода и район виноделия. Полно вариантов, как можно провести выходные. Здесь живут одни из самых умных людей. Город богат культурой – хипстерское движение, группа Grateful Dead и другая музыка. Нью-Йорк и Лос-Анджелес ассоциируются у меня с работой. Отдыхать я там не могу.

Ты вырос в Дании. Какое в тебе есть датское качество?

Большой лоб? [смеётся]. Жена говорит, со мной уютно и спокойно. Я гостеприимный – могу пригласить в гости, зажечь свечи, вином угостить, пообщаться. Ещё я самокритичен. Люблю быть дерзким. Чтобы это понять – нужно быть датчанином.

Лукас Грэм стал самым известным датским музыкантом за последнее время и вырос он в свободном городе Христиания. Что думаешь о нём?

Я за ним время от времени слежу. Они несколько месяцев назад выступали в Сан-Франциско, но возникли дела, и я не смог приехать на концерт. Меня про него каждый раз спрашивают, когда берут интервью в Дании [смеётся]. Мне уже кажется, что я его прекрасно знаю, хотя лично даже не знаком. Но все датчане, так или иначе, родственники, так что мне кажется, что я его знаю [смеётся]. Он один из наших.

Ещё ты упомянул о своем отце. Чему он научил тебя в жизни?

Определённым принципам, быть не таким как все, идти против нормы. В 50-х и 60-х он был теннисистом, а это довольно консервативный мир. Отец носил длинные волосы и бороду, и это привнесло в теннис определённый элемент чудачества и оригинальности – почти философский подход.

Насколько ты научился сохранять баланс между карьерой и отцовством?

Ну, мы установили некоторые рамки и правила. Очень здорово, что в Metallica у всех музыкантов дети появились практически одновременно, и мы намеренно пошли в этом направлении. Не было такого, что у двоих появились дети, а остальные двое поддерживали в группе огонь. В какой-то момент приоритеты поменялись, и на первом месте оказалась семья и дети. Нам потребовалось несколько лет, чтобы набраться смелости и сказать своим менеджерам, что мы больше не собираемся гастролировать по полгода. Если бы ты увидел наше расписание, то там есть весенние школьные каникулы, неделя на лыжном курорте и другие выходные. А Metallica – между делом.

Как ты ещё расслабляешься?

Расслабляюсь? Это как? [смеётся]. Моя страсть – это фильмы. Я слежу за кино больше, чем за музыкой, искусством и литературой. Я читаю о фильмах. Смотрю их. Хожу в кинотеатры. Смотрю фильмы дома. Смотрю их по мере необходимости. Смотрю промо-копии перед официальным выходом фильма в прокат. Слежу за режиссёрами и читаю, что они говорят. Фильмы для меня – самая важная форма творческого процесса. Здесь неограниченная свобода и всегда что-то новое.

Какие фильмы тебе понравились в последнее время?

Октябрь и ноябрь очень продуктивны в этом плане, выходит много интересных фильмов. На прошлой неделе смотрел «Ла Ла Лэнд», это новый фильм режиссёра и сценариста «Одержимости», Дэмьена Шазелла. Выходит в декабре. Многих он поразит. Отличный фильм, музыкальный. Ещё пару дней назад посмотрел немецкий фильм «Тони Эрдманн», который добился успехов в Каннах. Он снёс мне крышу; очень необычное сочетание немецкого фильма, который оказался комедией – редкий жанр [смеётся]. Ещё пару дней назад смотрел фильм «Лунный Свет», снятый компанией Брэда Питта, Plan B. Он о чернокожем американце, выросшем в Майами и о проблемах, с которыми ему пришлось столкнуться в детстве. В фильме показаны три этапа: его детство, школьные годы и взрослая жизнь. Фантастический фильм. Недавно смотрел фильм Кена Лоуча – называется «Я, Дэниел Блэйк», потрясающая картина. На фестивале в Каннах фильм получил Пальмовую Ветвь. Классный фильм об Англии и социальной системе страны. Очень тяжелый фильм.

Какая музыка дарит тебе эмоции?

Сыгравшая в жизни какую-то роль. Пластинка ‘Babylon By Bus’ Боба Марли, возможно, всегда будет в моей жизни очень важной. Когда в 1978 она вышла, я часто её слушал. Кое-что из того концерта было записано в Дании на фестивале “Roskilde”, но я постоянно к ней возвращаюсь. Ещё нравится ‘Kind Of Blue’, под неё можно сидеть и болтать о джазе, Джоне Колтрейне, Чарли Паркере или Декстере Гордоне; если есть такая пластинка, которую можно слушать снова и снова – это ‘Kind Of Blue’. Звучит она всегда так же замечательно, как и в первый раз. То же самое могу сказать об альбоме Deep Purple ‘Made In Japan’. Впервые я услышал его в 1973, и с тех пор он не утратила своей магию. И когда я слышу ‘Master Of Reality’ Black Sabbath, сразу вспоминаю, как мы в 13 лет впервые курили с друзьями в моей комнате афганскую марихуану [смеётся]. Ещё мне нравится индийская рага… ещё время от времени люблю включить Гленна Гулда, его интерпретацию классики.

Что ты читал в детстве и как это сказалось на твоём характере?

Я открыл для себя журнал Mad, когда в 1976 съездил с отцом в Америку. Я многое узнал об американской культуре. Я всегда считал себя неудачником, независимым и критично относился к мейнстриму – это всё у меня после Mad.

Ещё в детстве я любил европейские комиксы вроде «Астерикса, «Приключений Тинтина» и «Счастливчика Люка» – это был формат книги, а не журнала. Мне нравилось, что все эти герои любили приключения и оказывались в странных, необычных ситуациях, они пытались придумывать неординарные решения и добивались результата.

Что читаешь сейчас?

Скачал две недели назад книгу Брюса Спрингстина. Читаю истории в Rolling Stone и Vanity Fair. Видел, он давал интервью в программе «60 минут» и упомянул о книге решил. Я решил, что надо почитать. Мне нравится, как он пишет; как стихи. Невероятно поэтично. Нравится мне, что он открыто говорит о депрессии и проблемах.

А сам не думал написать мемуары?

Я иногда об этом думаю, но в ближайшее время не собираюсь. Я читал биографии многих музыкантов и людей, с которыми знаком лично, и иногда события в книге не соответствуют действительности. Я датчанин и люблю резать правду-матку, это у меня в крови. В то же время, не хочется делиться некоторыми историями о людях без их ведома, потому что им это может совсем не понравиться, а перевирать не хочу. Я уважаю личное пространство и не стал бы выносить сор из избы. По этой причине я не уверен, что напишу свои мемуары. Мне бы не давала покоя мысль о том, что я делаю что-то без ведома. Это у меня от отца.

Твоя самая безумная покупка.

Бывало, я мог спустить на шмотки кучу бабла. К примеру, потратить на костюм 3 000 баксов, а через два года залезть с гардероб и ужаснуться: «Ёптваю, это же тот костюм, который я купил и ни разу не надел. Даже ценник висит». К счастью, это в прошлом.

Какой бы совет ты дал молодому Ларсу Ульриху?

Притормозить. Насладиться моментом. Ценить каждую минуту, а не спешить. Дэйв Гроул наоборот говорит, что надо лететь, не оглядываясь назад . В 80-х и 90-х я много чего упустил. В 1991 году мы были в России, тогда распался Советский Союз. Мне стоило бы больше насладиться нашим визитом в эту страну, потому что я мало что помню. Я не сожалею, но сегодня стараюсь никуда не спешить и давать себе возможность удивляться: «Ого! Вот это было обалденно».

Перевод: Станислав “ThRaSheR” Ткачук

---

Dimon