История записи альбома Anthrax “Among The Living”

[Статья из журнала "Decibel" за июль 2005 года]

ЙЫНЬЛЕТИУХО АЛЬБОМ. КОЛЛЕКЦИЯ ТРЭШЕВЫХ «НИШТЯКОВ»

В 1987 году в моде был «кока-кольный» металл и плохие причёски: альбомы Def Leppard ‘Hysteria’, Motley Crue ‘Girls, Girls, Girls’, Whitesnake ‘Whitesnake’ и Guns N’ Roses ‘Appetite For Destruction’ штурмом взяли хит-парады словно шайка диких наркоманов, влетающих в палату к Стивену Тайлеру в 4 утра – а большинство из них, кстати, таковыми и были.

А в третьем альбоме Anthrax ‘Among The Living’ была скорость (и темп), песни об индейцах и Стивене Кинге (ладно, может быть, причёски у ребят были дерьмовые, но это в прошлом). Вторая пластинка из коллекции альбомов, записанных в «классическом» составе – Скотт Ян (гитара), Чарли Бенанте (барабаны), Фрэнк Белло (бас), Дэн Спитц (гитара) и Джои Белладонна (вокал) – ‘Among The Living’, навеки гарантировала группе место среди «Четырёх Всадников Апокалипсиса Трэша», коими являлись Metallica, Megadeth и Slayer. Но если остальные три группы были хмурыми, угрюмыми и пели о смерти, разрушении и сатане (хотя о нём больше пели ребята из Slayer), то Anthrax пели о…

Судье Дредде (‘I Am The Law’), Джоне Белуши (Efilnukufesin [N.F.L.]’) и «тупициде» (‘Skeletons In The Closet’) под надзором продюсера Led Zeppelin/Jimi Hendrix Эдди Крамера (с которым у группы в итоге не сложилось) в жарком гламурном Майами и Нассо. Поскольку не так давно состав ‘Among The Living’ воссоединился, мы сделали несколько звоночков каждому из музыкантов и рады представить пластинку в нашем Зале Славы.

ЧАСТЬ 1.
ПРАВИЛО КРАМЕРА

Что первое приходит в голову при воспоминании о записи альбома ‘Among The Living’?

Скотт Ян: Ух ты… да много чего – Флорида, Эдди Крамер, Багамы. Классный был опыт. Первые две пластинки мы записали в Итаке, штат Нью-Йорк, продюсером был Карл Кэнеди, и вдруг мы в Майами в огромной студии, и продюсер у нас Эдди Крамер.

Чарли Бенанте: В Итаке было очень холодно, и нам не хватало нужной атмосферы. Хотелось чего-то нового и необычного, поэтому мы отправились в Майами, а сводить альбом полетели на Багамы в студию Compass Point. Забавно, потому что тогда это была, наверное, одна из самых тяжелых пластинок, а записывали мы её там, где красиво и тепло.

Джои Белладонна: Эдди Крамер… здорово, что он был продюсером альбома, потому что он много где успел поработать. Ещё, конечно, круто было отправиться во Флориду – такой кайф понежиться на солнышке. Просто отличная атмосфера, приятно там остановиться. Ну и, конечно же, запись моей второй пластинки – волнительный момент.

Дэн Спитц: Эдди Крамер [смеётся]. Я люблю оборудование, поэтому знаю, что было внутри аппаратуры, которую Эдди Крамер притащил из студии Джимми Хэндрикса и настроил под нас. Поэтому когда все уходили, прикольно было поболтать с Эдди в студии. Он вытаскивал все эти странные штуковины, которые использовал с Джимми Пейджем и Хэндриксом. Когда я был пацаном и начинал играть на гитаре, у меня на стене висел постер Джимми Пейджа. Спасибо Эдди за его бесконечные истории и рассказы о Хэндриксе.

Использовали во время записи что-нибудь из оборудования Хэндрикса или Led Zeppelin?

Дэн: А как же! Некоторые эквалайзеры Пейджа. Помню, сели в фургон во Флориде – Anthrax с Эдди Крамером – измотанные после целого дня записи в студии. И вот мы едем обратно в отель, и Эдди сидит в полусонном состоянии на заднем сидении, где обычно лежали шмотки и аппаратура. Чарли весь день играл, и звучание барабанов было не очень, хотя у нас повсюду стояло миллион микрофонов. И вдруг звучит песня Led Zeppelin ‘Ocean’, Эдди тут же говорит сквозь сон: «Три микрофона» и снова отрубается. Оказалось, что для записи барабанов на альбоме он использовал всего три микрофона. Я у этого парня многому научился. Конечно, мы с ним и ругались, и конфликтовали. Особенно, много ругани было во время сведения альбома на Багамах. Ну не умеет он нормально сводить, понимаешь? А вот звукоинженер из него хороший. Говоришь ему, чего хочешь добиться, и получаешь это на записи.

Вы с ним, получается, не поладили?

Фрэнк Белло: Ну, во время записи альбома и работы с продюсером всегда найдутся один-два парня со своими заморочками. Столкновение личностей, не более. Обычно если ты считаешь так, а продюсер иначе – вы приходите к какому-то компромиссу. Однако Эдди считал по-своему, а мы – по-своему [смеётся]. И почти всегда нам удавалось его переспорить. В основном, споры были по поводу звучания, сокращения куплетов и прочего – короче, касались музыки. А вот этого мы не допускаем. Музыка должна исходить от нас – нам ведь потом с этим материалом гастролировать два года. Продюсер отправится в студию с другой группой и будет работать над очередной пластинкой, а нам играть эти песни всю оставшуюся жизнь.

Скотт: Знаешь, мы с ним отлично ладили, пока не наступил этап микширования. Вот тогда начались склоки. Мы его наняли, потому что нам нравилась его работа в 70-х, и мы хотели получить «сухое» агрессивное звучание, без всяких наворотов. В то время Def Leppard были королями мира, а ты же знаешь, как звучит альбом ‘Pyromania’. Так вот мы хотели, чтобы наш альбом звучал ровно наоборот. Хотелось более «сырое» недоработанное звучание, живое студийное, как на пластинках 70-х. А Эдди хотел сделать второй ‘Pyromania’. Поэтому когда сводили пластинку, каждый день собачились – заходим в комнату и слышим, что рабочий барабан получается с сильным эхо и всякими эффектами. Мы ему говорили: «Убери этот эффект, убери то, убери сё», пока в итоге не получалось совершенно «сухое» звучание, которое нам и нравилось. А он его ненавидел – не этого он хотел. Иногда обстановка реально накалялась – мы с ним орали друг на друга и доходило до того, что я ему заявлял: «Бл*дь, это альбом Anthrax, а не твоя пластинка». Недовольны были все, но я предпочитал не молчать. Я как раз на него постоянно и орал. Жаль, что так получилось, потому что мы любим Эдди Крамера и нам нравятся его работы, но, наверное, он был не тот, кто нам нужен. Однако результатом мы остались довольны – чего только нам это, правда, стоило. Сводили в Compass Point на Багамах и постоянно ругались.

Студию Compass Point вы выбрали потому, что Iron Maiden записывали там партии барабанов и баса для альбома ‘Somewhere In Time’?

Скотт: Да, ну и мы были на лейбле Island Records, а студия принадлежит [основателю Island Records] Крису Блэкуэллу, так что нам прилично подфартило, и мы воспользовались шансом.

Дэн: Кажется, это была идея Блэкуэлла. Конечно, стоит нам с Джои услышать о солнце, мы тут же говорим: «Погнали!». Мне там было зае*ись, но, уверен, остальные ребята скажут, что им спустя некоторое время на острове тусоваться надоело. На улице была дикая жара. Но нам с Джои хотелось остаться ещё на пару недель.

Джои: Я там никогда раньше не был, поэтому здорово было прилететь и потусоваться. Я тогда впервые увидел в доме спутниковую тарелку с кучей каналов. Конечно же, я их все не смотрел, потому что нам было некогда. Мы там сделали несколько крутых фоток на пляже. Прямо через дорогу жил Роберт Палмер, и мы плавали в бассейне. Помню, пока мы были в студии, я готовил для Эдди Крамера лингуине с соусом из моллюсков. Он балдел от того, что я ему готовил ужин.

Дэн: Через дорогу от студии стояли таунхасы – мы сами жили в таком, и где-то за нами в подобном домике жил Роберт Палмер. Он там вечно отдыхал. Неплохо устроился, живя на проценты от банка. Губа не дура у парня.

Фрэнк: Мы ходили в бар, пили «Маргариту» и прочее дерьмо, возвращались в студию, а Эдди Крамер в это время микшировал и просил нас снова пойти где-нибудь потусоваться. Мы уходили обратно на пляж. Не жизнь, а рай. Безусловно, это было лучшее время, потому что мы только бухали и тусовались. Мы тогда ещё не часто пили, но на Багамах мы выжирали прилично [смеётся]. Во всяком случае, я со Скоттом.

Скотт: Не помню, над какой пластинкой они тогда работали, но U2 остановились прямо в конце улицы на плантации Криса Блэкуэлла. Мы в мелком баре пару раз на них натыкались. Мы там частенько зависали. Помню, бухали с кем-то из журналистов Kerrang! и в баре был Боно, но мы не тусовались.

Чарли: Кажется, место называлось «Сахарный Домик» – и однажды вечером я решил, что не пойду, а в баре были парни из U2 и бухали. Ребята мне потом рассказали, и я проклял всё на свете, потому что был огромным поклонником U2.

ЧАСТЬ 2.
ВЕСЬ ЭТОТ УЖАС

Песня ‘Skeleton In The Closet’ основана на произведении Стивена Кинга «Способный Ученик» о подростке, который убивает местных алкашей. Ты, кстати, использовал в тексте странное слово «тупицид».

Скотт: [смеётся] Да, сам не знаю, что оно значит. Просто начал писать текст и получилось вот это. Музыка со мной говорит, я её слышу и начинаю придумывать слова, и понятия не имею, что у меня получается. Я так до сих пор иногда делаю, но бывает, что я точно знаю, о чём будет песня. ‘Among The Living’ получилась про Рэнделла Флэгга [из произведения Стивена Кинга «Противостояние»], ну а для «Скелетов в Шкафу», насколько я помню, название песни у нас уже было, поэтому я сразу вспомнил ту историю.

Чарли: Старик на обложке является прототипом актёра [Джулиана Бека], игравшего старика в «Полтергейсте II». Меня преследовал его образ. Поэтому к образу Рэнделла Флэгга он добавил ещё и Джулиана.

О чём песня ‘Efilnikufesin [N.F.L.]’?

Скотт: О Джоне Белуши. О том, как можно проср*ть свою жизнь и умереть. Не знаю, почему мы произнесли слово задом наперёд… В песне ведь есть строчка «Ох*ительная Жизнь» [Nice Fuckin’ Life].

Что означают буквы ‘A.D.I.’ в песне ‘A.D.I./Horror Of It All’?

Фрэнк: О, чувак, я уже не помню! Что-то вроде «Арабское какое-то Интро», потому что напоминало оно арабскую гамму – но я не помню, что означает буква «Д». Хочу тебе сказать, что наша группа – шайка алкоголиков и придурков, каких поискать. Стоит нас надолго запереть в студии, и обязательно случится какая-нибудь весёлая хрень. Например ‘N.F.L.’ – ‘Nice Fuckin’ Life’. Мы ещё и не на такое способны, поверь. Как бы там ни было, название там точно в тему.

Скотт: Означает «Арабское Дебильное Интро», потому что Дэнни пёрся от арабских гамм и играл их. Кажется, фразу придумал Фрэнки, сказав: «Завязывай уже с этим арабскими дебильными гаммами» [смеётся]. Вот так и появилась эта фраза.

Песня ‘I Am The Law’ о судье Дредде?

Чарли: Ага. Мы были в туре ‘Spreading The Disease’, и я написал несколько риффов, которые мы постоянно джемовали во время отстройки звука. Песню ‘I Am The Law’ мы написали для этого альбому одну из первых. Судья Дредд там появился, потому что мы тогда как психи зачитывались этим комиксом.

Дэн Лилкер написал вместе с тобой ‘I Am The Law’ и ‘Imitation Of Life’ , хотя из группы он ушёл за два альбома до ‘Among The Living’.

Скотт: Некоторые риффы у нас остались ещё с тех времён, когда Дэнни был в группе. Просто мы их не использовали, но к тем песням они отлично подходят. Риффы написал он, да.

Чарли: Рифф Дэнни – первый рифф в песне ‘Imitation Of Life’ – изначально эта песня должна была оказаться на альбоме S.O.D., но Скотт хотел поместить её на пластинку Anthrax.

Дэн Лилкер: Помню, мотал башкой и ржал, думая: «Боженьки, до сих пор мои риффы пи*дят?». Ведь прошло уже три года с тех пор, как я ушёл… точнее, меня выперли. Первому вокалисту Нейлу Тёрбину я, видишь ли, не нравился – я был выше него и отказывался стоять сзади, как басист Judas Priest. Я, конечно, такого не ожидал, учитывая, что написал 75 процентов музыки на альбоме ‘Fistful Of Metal’, но подыхать я не собирался. Взял трубку, звякнул Джону Коннелли и сколотил Nuclear Assault.

Каков вклад Джои в творческий процесс?

Джои: Почти все тексты написал Скотт. Мне обычно давали листок с текстом и говорили, как спеть. Мне нужно было сделать из этих песен конфетку, да чтоб ещё и цепляло. А большего мне было и не надо – не хотелось лезть в чужой монастырь. Они прекрасно знали, что делают. У них и так всё отлично получалось, поэтому там особо ничего не поменяешь. То же самое было, когда я пришёл записывать ‘Spreading The Disease’ – им просто нужен был вокалист – музыка уже была готова.

Фрэнк: Мы долго работали над текстами и мелодиями. Джои добавил своих фишек, и этого было достаточно, всё отлично сработало. Именно поэтому песни и получились такими крутыми и влиятельными. Мы не просто давали ему бумажку с текстами – он добавил свой стиль. Скотт писал тексты. Я писал много мелодий, а потом Джои доводил всё это до ума.

Джои: У меня едва ли было время с ними репетировать. Я стараюсь работать быстро и выжимать из себя максимум. Даже на альбоме ‘Persistence Of Time’ я, как минимум, приехал на репетицию, чтобы пробежаться по песням, как это сделали бы ребята. На ранних альбомах у меня такой возможности не было. Всё могло бы быть куда продуктивнее и эффективнее – можно было развить несколько идей, например, где-то что-то добавить, где-то наоборот убрать или урезать. В студии парни следили за каждым моим движением, каждой нотой – просто глаз не сводили. Поэтому я был зажат в рамки. Помню, в песне ‘Indians’ я хотел спеть гармонию, но мне сказали: «О, лучше спроси у Скотта», а он сидел с другой стороны комнаты через стекло и мотал головой, как бы говоря: «ну, не знаю – как-то попсово получается». А мне казалось, что очень даже в тему, и в итоге я оказался прав.

Безусловно, это одна из песен, которую знают лучше всего…

Джои: Да, она цепляет. Мне нравятся хуки, понимаешь? Я всегда стараюсь сделать что-то необычное. Когда я пою, я не просто выплёвываю слова – я пытаюсь спеть в правильном контексте и с правильной скоростью. Не хочу просто на «отъе*ись» проорать и всё. Какая-нибудь маленькая партия иногда может здорово оживить песню вроде ‘Indians’. Помню, Эдди сидел за пианино, и мы работали над куплетами. Когда постоянно меняется темп и тембр, тяжело сосредоточиться и петь под музыку, которая исполняется на большой скорости. Нужно не сбиваться и попадать в ноты, иначе получается каша. Не думаю, что некоторые так умеют – они не успевают за музыкой и сбиваются. Сейчас петь стало ещё проще. Просто когда я был в группе, такого не было – всё было слишком быстро.

3 ЧАСТЬ.
ЖИВОЙ ТРИБЬЮТ

В списке благодарностей к альбому вы написали, что в следующий раз туда может попасть любой желающий. Приличное нае*алово.

Дэн: Ну, знаешь, мы сломали много шаблонов, и я уверен, все знают, что с чувством юмора у Anthrax всё в порядке юмора. И мы никогда не стеснялись показывать это на сцене. Этим мы и отличались от обычных металлических команд, которые считали, что улыбаться запрещено. Я думаю, фэны чувствовали, что мы их кореша. В итоге друзей стало столько, что места не осталось.

Чарли: Нам кстати присылали свои имена. Пи*дец мы уссывались.

Что помните о фотографии группы на заднике альбома?

Чарли: В нью-йоркском метро? Помню, там нельзя было снимать. Нам требовалось разрешение, поэтому мы спустились и быстренько сфоткались. Помню, я тогда был в футболке A Day Of The Dead. Клифф [Бёртон] меня однажды в ней увидел и сказал: «Бля, чувак, у меня точно такая же!»

Альбом посвящён Клиффу.

Дэн: Да. Клифф погиб в автобусной аварии как раз во время тура Metallica/Anthrax. Знаешь, мы там были. Я знаю, как всё произошло; они той ночью с Кирком поменялись койкам. Мы уехали на час раньше них, и помню, уходя, мы остановились у микшерного пульта, потому что Клифф рубил басовое соло. Никто из нас не ушёл, пока он не доиграл. Помню, эти горные дороги, снег и гололёд, и как мы приехали в Данию, когда случился пи*дец. Чувак, мы с парнями из Metallica знаем друг друга с юности.

Фрэнк: Хреновое было время. Клифф был не только одним из моих любимых басистов, он был моим очень хорошим другом. Никогда не забуду, как мы гастролировали вместе, и каждый вечер перед тем, как уйти в гастрольный автобус, говорили друг другу: «Эй, Клифф – может быть, завтра тебя увижу», а он отвечал: «Ага, Фрэнк – может, и увидишь». И это последнее, что мы сказали друг другу. Я до сих пор не могу это забыть. Упокой Господь его душу. На мой взгляд, Клифф навсегда останется легендой.

Какая песня спустя многие годы слушается лучшего всего?

Чарли: Наверное, ‘Caught In A Mosh’ – в ней есть элементы всех жанров металла. В ней есть рок-н-ролльный рифф AC/DC, настоящий трэшевый ритм, а и припев больше получился в стиле хэви-метала.

Джои: Я могу судить лишь исходя из того, что пою сегодня живьём, с позиции публики. ‘Caught In A Mosh’ и ‘N.F.L.’ просто, знаешь – бум! – настоящие гимны. А под ‘Indians’ здорово угарать в слэме.

Дэн: Моя любимая – ‘Among The Living’, но один из моих любимых риффов с альбома – ‘Skeletons In The Closet’. Это одна из наших самых недооценённых песен, и исполнять её очень сложно.

Скотт: Их много. Мы регулярно исполняем пять из них – ‘Caught In A Mosh’, ‘Indians’, ‘N.F.L.’, ‘I Am The Law’ и ‘Among The Living. Думаю, все они до сих пор отлично слушаются и звучат.

Обычно мы спрашиваем музыкантов, не хотели бы они что-нибудь изменить в альбоме, о котором идёт речь, но вы, в общем-то, уже на этот вопрос ответили, перезаписав те пять песен с Джоном Бушем на вокале. Как бы вы сравнили два варианта?

Скотт: Ну, по сути, это одно и то же, только поёт их Буш – мы ничего и не меняли. Мы записали ‘The Greater Of Two Evils’ потому что не знали, как нам отметить 20-летие группы. Хотели выпустить бокс-сет, но знали, что не успеем. Мы решили, пусть фэны проголосуют, какие песни они хотят слышать в новом исполнении. Ничего мудрёного мы не делали, просто сыграли в студии живьём и всё.

Чарли: Мне кажется, мы немного упростили песни. Пластинка ‘Among The Living’ вышла давно, и народ эти песни знал, но я хотел добавить больше грува. Особенно, в песне ‘Indians’ мне хотелось убедиться, что я поймал ритм и кач, а не просто мчусь впереди неё. И конечно, когда исполняешь одни и те же песни несколько лет подряд, начинаешь играть их всё лучше. Помимо этого, многие песни со временем меняются, потому что мы играем их живьём, поэтому от этого никуда не деться.

Джои: Не знаю, что это было. Может быть, они подумали: «Эй, а почему бы нет?». Не знаю. Может, они хотели кому-то что-то доказать типа: «О, эти песни должны звучать ИМЕННО так». Не знаю, думал ли кто-нибудь, что песни должны быть изначально другими, поэтому это вопрос не ко мне. Меня там не было, и причина мне неизвестна. Прикольно послушать, как кто-нибудь поёт мой материал. Сам-то я не раз пел чужие песни. С другой стороны, я знаю, не появись я в группе – и если бы в группе в то время был Джон – скорее всего в плане вокала песни все равно получились бы совершенно другими. Не уверен, что он спел бы их так же, как я. Но я не хочу их сравнивать – не так уж и много изменений, как мне кажется. Не думаю, что в песнях было что-то не так, но у ребят есть на это полное право. И мне кажется, им всё равно бы не удалось переплюнуть старый материал. Неа, не думаю.

Многие считают альбом ‘Among The Living’ – квинтэссенцией звучания Anthrax. Согласны с этим утверждением?

Скотт: Того периода, безусловно. Если брать период с ‘Fistful Of Metal’ по ‘Persistence Of Time’, то да, спору нет. Мы знали, что у нас есть классные песни, но не считали, что они чем-то отличались от ‘Fistful Of Metal’ или ‘Spreading The Disease’. Мы понятия не имели, что альбом станет эпохальным. В начале тура мы выступали хэдлайнерами по мелким клубам, но к концу 1987 года, спустя шесть или семь месяцев после выхода альбома, кое-где мы начали выступать на больших аренах. С мая или июня по декабрь того года нам сопутствовал колоссальный успех. Это было безумие.

Фрэнк: Нет [смеётся]. Я всё, конечно, понимаю, но когда ты в группе и сам сочиняешь музыку, у тебя другой взгляд. Просто можно сказать, что благодаря этому альбому нас заметили. Мы утвердились на металлическом олимпе. Мне кажется, последняя наша пластинка с Джоном Бушем пока самая классная. Думаю, ты просто растёшь, взрослеешь и начинаешь врубаться в то, как писать песни. Но началось всё с ‘Among The Living’ – вот тогда-то и случился прорыв.

Материал и перевод: Станислав «ThRaSheR» Ткачук

P.S. Статья с историей “Among The Living” по версии журнала “Metal Hammer” публиковалась у нас в 2014 году в этой статье.

---

Dimon