Гэри Холт и Чак Билли в рубрике Анкета

[Статья из специального выпуска журнала "Metal Hammer" за 2008 год]

Несмотря на бесконечные смены состава, два долгих перерыва и смерть двух участников группы, Гэри Холт (Gary Holt) вот уже почти 30 лет является душой и сердцем Exodus и присутствует на всех альбомах группы.

Где и когда ты родился?

Я родился в Ричмонде, Калифорния в 1964 году.

Как прошло твоё детство?

Прекрасно. Родился и вырос я в одном и том же доме и жил там, пока не стал взрослым дядей. Это было настоящее гетто. Сейчас там всё очень плохо, но раньше максимум, что могло случиться – тебя могли обуть. Суровый был райончик.

Как в школе учился?

До старших классов учился отлично, а потом начал распи*дяйничать. Забивать на уроки, курил травку и хулиганил. Если посмотреть мою последнюю ведомость, за четверть я прогуливал 45 дней из 47.

И как реагировали твои родители?

Ну, нас в семье шестеро, а я самый младшенький. Пока очередь доходила до малыша Гэри, родакам уже было по барабану. Ещё я в колледже некоторое время учился, но там скука была смертная.

Ты тогда уже играл на гитаре?

Нет. До 17-18 лет не играл. Я на велике гонял и на скейте катался.

Как ты увлёкся рок-музыкой?

Музыка всегда была для меня на первом месте. Благодаря старшим братьям, я стал слушать то, о чём многие понятия не имели – например, Нилса Лофгрена или Леса Дудека. И я всегда хотел играть на гитаре. Но тяжело было уговорить родаков, потому что старшим они уже и так купили пианино и трубы. В итоге, я всё же приобрёл свою первую гитару, а через полгода уже играл в Exodus.

И что тебя к этому подтолкнуло?

Мои кумиры – Тед Ньюджент и Ричи Блэкмор. Ричи – мой кумир на все времена и будет им до конца дней моих. А смотря на Теда, я понял, что играя на гитаре, у тебя больше шансов перепихнуться.

Расскажи о прослушивании в Exodus.

А не было никакого прослушивания. Я просто пришёл и сыграл ‘Grinder’ Judas Priest и они спросили меня, хочу ли я остаться. Я согласился. Они раньше играли там, где пиво наливали. Они даже в клубах ещё не играли. Мы только школу закончили.

Что из себя представляла легендарная трэш-сцена Района Залива?

Классно было. Было 20 миллионов различных групп и клубов. Если говорить о Штатах, мы первыми из всей Америки услышали НВБХМ. Ни в Нью-Йорке, ни в Чикаго не имели ни малейшего понятия об этой музыке. Мы исполняли кавера Iron Maiden, песни вроде ‘Prowler’, ‘Running Free’ и ‘Wrathchild’ где-нибудь в местном парке, и все думали, что это наши собственные песни!

Похоже, большинство американских команд, вдохновлённых НВБХМ, старались играть эту музыку тяжелее и быстрее, да?

Лично мне нравились Priest, Maiden, Sabbath и другие хард-роковые и металлические команды. Из НВБХМ мои фаворитами были Angel Witch – одна из любимых групп, ещё были Venom. Ну, и были Discharge, Anti-Nowhere League, UK Subs, The Exploited и Motorhead. Вот тогда-то мы и ускорили темп. Послушай Discharge ‘Hell On Earth’ – вот так мы хотели играть.

Ты тогда знал о Metallica?

Нет, откуда? Они же из ЛА были. Может быть, в Лос-Анджелесе они где-то что-то и пытались, но в Районе Залива они тогда ещё ни разу не сыграли.

Когда начало формироваться фирменное «бэй-эриевское» звучание?

Сложно сказать. Безусловно, нужно сказать «спасибо» двум группам – нам и Metallica. Когда они впервые приехали в Район Залива, Лос-Анджелес славился кучей дерьмовых групп. И вдруг появляется эта команда. Мы постоянно выступали в клубе Old Waldorf и вдруг нас ставят в одну программу с ними. Мы сказали друг другу: «А эти парни играют такую же музыку, как и мы». Они сказали про нас то же самое. Мы слушали одни и те же группы: Diamond Head, Budgie…

Термина «трэш-метал» тогда даже не существовало.

Ага. Я не знаю, кто придумал его первым. Но навскидку скажу, что это был Рон Куинтана из Rampage Radio. Похоже на правду. В конце концов, именно этот парень дал группе Metallica её имя.

Сколько Exodus потребовалось времени, чтобы закрепиться?

Главное для нас было – не дать захлопнуть перед собой дверь, и мы играли во всех клубах Района Залива. Потом приехали ребята из Metallica и тоже начали везде играть.

Когда стало ясно, что трэш набирает обороты?

Когда после наших выступлений ребята уходили с разбитым носом и фингалом под глазом. Даже на первых концертах Metallica было много агрессии, насилия и башкотряса. Но когда Кирк ушёл из Exodus, за руль сел я и начал сочинять ‘Bonded By Blood’ и вся Америка стояла и трясла башкой. Несколько наших дружбанов из так называемой «Команды Убийц» начинали устраивать в толпе настоящий расколбас и показывать остальным, куда те пришли – появилась агрессия, кровь. И пошло-поехало.

Ты был не очень рад, когда Кирк Хэмметт ушёл в Metallica.

Нет, я был безумно рад за него.

Но ты же ведь тогда несколько раз пренебрежительно высказался в адрес Metallica.

Я? Да никогда такого не было. Что я говорил? Я никогда про них слова дурного не сказал. Может быть, остальные участники моей группы что-то и говорили. Максимум, я могу сказать, что St. Anger – очень-очень слабый альбом.

Каково было взять бразды правления в Exodus в свои руки?

Отлично. Exodus был детищем Кирка, а я всегда хотел двигаться в своём направлении. Я почувствовал больше свободы, а Кирк выиграл в финансовом плане. Кто-то ведь должен этим заниматься. Демократия в группах сейчас как-то не особо канает.

Вы никогда не были в «Большой Четвёрке» трэша: Metallica, Slayer, Megadeth и Anthrax. Тебя это беспокоит?

Меня беспокоит другое – многие не знают, кто придумал всю эту х*ету. Не надо забывать, ребята… Мы были раньше всех перечисленных кроме Metallica. Лишь только потому, что мы не продали миллионы пластинок… я, например, отдаю должное группам, которые не продали даже столько же, сколько мы: Angel Witch, Mercyful Fate – но они давали жару!

Пола Бэлоффа в 1986 году заменил Стив «Зетро» Суза. Сказалось ли это на группе?

С Зетро мы завоевали ещё больше аудитории, но Пол был харизматичной личностью. Он записал один и тот же альбом дважды и до сих пор считается легендой. Никто не истекал кровью во имя металла столько, сколько он. Век его был недолгим, но более пробитого металлюги просто не существовало.

Ты взял и отказался от наркотиков и прочей дряни.

Моим демоном был метамфетамин. Я бы никогда не написал ‘Tempo Of The Damned’, если бы не очистился. У меня несколько лет был творческий застой, я не мог написать ни ноты, но потом я очистился и понял, что являюсь одним из лучших мастеров риффов на этой планете.

Думал ли ты когда-нибудь, что всё кончится?

Было время, когда я думал, что мы топчемся на месте и страдаем х*рнёй. Но сейчас я сосредоточен и занимаюсь любимым делом и делаю это лучше, чем когда-либо. Следующий альбом снесёт вам на*уй крышу!

---

Фронтмен Testament Чак Билли (Chuck Billy) хорошо учился и собирался стать звездой спорта. А потом узнал, что такое Kiss и пиво, и началось…

Когда и где ты родился?

Я родился в Окленде, Калифорния, 23 июня 1962 года.

Как провёл детство?

Первые три года я прожил в Эль-Серрито, Калифорния. Потом мы перебрались в небольшой городок Дублин – там я и вырос.

Как бы ты описал свою семью?

У меня четыре брата, и я был средним ребёнком. Отец был местным тренером. Он тренировал футбольные, бейсбольные и баскетбольные команды. Папа тренировал многих моих друзей в Дублине. Мои старшие братья такие же здоровяки как я, и все они в старших классах играли в американский футбол, и конечно же, когда я вырос, я тоже увлёкся спортом.

Как бы ты описал себя в детстве?

Хорошим парнем был, учился хорошо. Я учился по спортивной программе, так что нужно было следить за оценками. Я знаю, батя в меня реально верил и надеялся, что однажды я стану профессиональным спортсменом. Сам он очень любил спорт, и мы с братьями превосходили остальных. Все надеялись и ждали, что мы преуспеем и пойдём учиться в колледж, но потом всё пошло коту под хвост.

А что случилось?

Тренеры постоянно были мной недовольны, потому что я вечно зависал в плохой компании – с бездельниками и тусовщиками. В выпускном классе я уже играл в футбольной команде. Сыграли мы в пятницу вечером в первую неделю занятий, и после первой игры года были танцы. Но я перед этим решил хлебнуть пивка, которое я поставил в свой ящичек, и вдруг подходит какой-то парень и говорит, чтобы я выкинул бутылку. Естественно, я спросил у него, не хочет ли он пойти на *уй, но он в ответ спросил как меня зовут и сказал, чтобы в понедельник я был у него в кабинете. Я спрашиваю: «На хрена? Ты кто, мать твою, такой?». А он отвечает: «Твой новый директор». В общем, и так понятно, что начало года не задалось! Через две недели тренеры спалили, как я продавал травку в школе.

Полагаю, закончилось всё это для тебя плохо…

Не сказал бы! Тренеры знали, как расстроить моего отца – взять и исключить меня из спортивной программы, но вместо этого меня взяли и вышвырнули из школы, и со спортивной карьерой пришлось распрощаться. С того дня я решил, что хочу быть музыкантом. Я хотел зажигать, и всё. И вот я здесь! Я рад, что не свернул с этого пути.

Когда ты увлёкся музыкой?

Как и большинство ребят, я услышал Kiss, и захотел отличаться от других. Мне всегда нравилось, как ведёт себя на цене Джин Симмонс, но я тогда был гитаристом, поэтому мне нравились Ули Джон Рот, Фрэнк Марино, Пэт Траверс и Майкл Шенкер. Потом я услышал Эдди Ван Халена и Рэнди Роадса, и меня затянуло. Я пошёл в колледж и там начал учиться играть на гитаре, брал уроки вокала и изучал теорию музыки.

И как же ты в итоге стал вокалистом, а не гитаристом?

У моих друзей была группа, и я начал с ними зависать и хотел играть на гитаре. Однажды они просто вручили мне листок с текстом и сказали: «А почему бы тебе сегодня не спеть?». Я спел, и они, в итоге, сказали: «Теперь ты наш вокалист», и вот так вот всё и случилось. Я начал серьёзнее к этому относиться и дважды в неделю брал уроки вокала.

В отличие от всех остальных ребят из Testament, ты ведь был не из Района Залива. Как же ты попал в группу?

Лучшего друга моего младшего брата звали Стив «Зетро» Суза, и он зависал на тех же репетициях, что и я. Стив в итоге пришёл в группу Legacy, и мы ходили и смотрели, как эти ребята играют, а играть они реально умели. Песни были очень быстрые. Когда Зет ушёл в Exodus, он набрал мне и сказал: «Чувак, попробуй стать вокалистом Legacy, съезди к ребятам», так что мне устроили прослушивание. Впервые меня увидев, они испугались и подумали, что я их сейчас всех отпи*жу, но всё же дали мне шанс. Вот так всё и началось.

Трэш тогда разрастался с невероятной скоростью. Здорово было быть частью той сцены?

Безусловно. Ребята из Metallica тогда сделали себе имя. Slayer с Suicidal Tendencies частенько приезжали в Район Залива, и эта музыка набирала обороты. Exodus были местной командой и их слоган гласил: «Дай пи*ды позеру». Меня это прикалывало. Тот мир был для меня совершенно новым. До этого я слушал Dokken, UFO и более мелодичные команды, и когда я пришёл в Legacy, я привнёс в их музыку мелодии, но Эрик с Зетом научили меня петь в стиле трэш, потому что дело там было скорее во фразировке и точности, нежели в мелодии.

Как вы подписали контракт на запись первого альбома?

До того как я пришёл в группу, у ребят была демка с тремя песнями и она хорошо разошлась в Европе – они продали 3 000 копий. Такое в те времена было неслыханно, вот тогда-то мы и привлекли внимание Megaforce. Как только я стал вокалистом, лейбл сразу же захотел послушать, как я пою, и мы записали демку и отправили в Megaforce. В итоге нам сказали, что контракт у нас в кармане. Потом они приехали на нас посмотреть. Для группы это было большое событие.

Должно быть, вы волновались…

Чувак, всё было очень странно. Джонни с Маршей Зазула из Megaforce приехали к нам в крошечную репетиционную студию в Окленде, и выглядели они очень уставшими и расстроенными. Они сказали, что не спали всю ночь, потому что гастрольный автобус Metallica попал в аварию и басист Клифф Бёртон погиб. И мы с удивлением ответили: «Бог ты мой!». Клифф был нашим кумиром, потому что он был в Metallica и уроженцем Района Залива. Мы проходили прослушивание, решалось наше будущее, но из-за случившейся трагедии Джон с Маршей были очень подавлены. Никакого веселья не было. Это было самое странное прослушивание в моей жизни. Контракт мы подписали, и были очень этому рады, но тогда было не празднований.

И когда Legacy стали Testament?

Не успели мы подписать контракт, как прилетели в Итаку, на север штата Нью-Йорк. В студии нас ждал Алекс Периалас, продюсер альбома S.O.D. ‘Speak English Or Die’ и пластинок Anthrax, которые нам всем нравились. Волшебное было время. В студии мы узнали, что группа с именем Legacy уже существует и пришлось сменить название. Мы были расстроены. Но мы тогда в Нью-Йорке много тусовались с Билли Милано из S.O.D., и он придумал Testament («Завет»). Эрик нарисовал лого, и выглядело очень смело и мощно. Так мы и решили стать Testament.

Всё закрутилось довольно быстро. Как вы справлялись с постоянными гастролями в течение следующих нескольких лет?

Было здорово! Нам повезло, что мы ездили в крутые туры. Впервые в Европу мы поехали в компании Anthrax, а мы очень любили эту команду, так что было классно. Первый концерт за пределами Калифорнии у нас состоялся на фестивале Dynamo. Фэны знали все наши песни. И мы думали: «Ого, ничего себе! Все эти иностранцы знают, кто мы такие!». Мы были на седьмом небе от счастья.

Что стало ключом к вашей популярности?

В музыкальной индустрии главное – появиться в нужное время в нужном месте. Наличие хорошего лейбла и качественных гастролей тоже безумно важно. Но успех на нас свалился, когда мы были ещё совсем юными. Колесили по миру и продавали пластинки, и думали, что будет только лучше. Никогда не думаешь, что в один прекрасный день всё может пойти вниз по наклонной. Так продолжалось несколько лет, а потом, когда стало модно играть другую музыку, наша группа распалась.

90-е были смутным временем для металла, но Testament выжили и стали мрачнее и тяжелее. Что вас мотивировало?

В начале 90-х в Америке нас крутили, наверное, по двум сотням радиостанций, но когда появился гранж, лейблы начали сливать металлические команды, на радио перестали крутить металл, они предпочли альтернативу, и нас, в итоге, крутили лишь по нескольким радиостанциям. Многие группы, включая нас, развалились – выживать в тот период было невероятно тяжело. Некоторые из ребят предпочли уйти из Testament вместо того, чтобы пробовать сочинять гранж или альтернативу, как это делали многие другие команды, но мы с Эриком были по уши сыты всем этим дерьмом, и решили сочинять более мрачные песни. Мы не зря старались. Мы перестали снимать клипы и выпускали хорошие пластинки, гастролировали и снова завоевали уважение настоящих металлистов.

Те дни очень сильно повлияли на нынешнее поколение металлических команд. Как ты считаешь, вы, наконец, получили то признание, которого заслуживаете?

Всё здорово, потому что металл снова в отличной форме и полно классных команд, многие из которых выросли на музыке Testament. Я хочу, чтобы те ребята говорили: «Е*ать-колотить! Это же Testament!», как для меня Scorpions, я их до сих пор котирую, и если они выпускают новый альбом, я горжусь ими и радуюсь, что они до сих пор выпускают отличные пластинки. Здорово, что и мы, спустя 23 года, выпускаем альбомы. Мы до сих пор этим занимаемся, потому что нам это в кайф. Мы делаем это ради фэнов и этой музыки. Мы никогда не получали большие бабки за свои старые записи, так что может быть, однажды наши труды окупятся! Ха-ха!

Перевод: Станислав «ThRaSheR» Ткачук

---

Dimon