Ларс Ульрих в интервью “The Talks”: «…So far, so good»

Недавнее интервью барабанщика Metallica Ларса Ульриха (Lars Ulrich) изданию “The Talks” доступно ниже!

The Talks: Ларс, тебя всегда интересовало искусство?

Ларс Ульрих: Я вырос в доме, который был довольно богатым в плане культуры. В Копенгагене, в конце 60-х, было много музыки, много искусства и большая заинтересованность в том, что происходит в сфере культуры мирового масштаба. Так что я проявлял неподдельный интерес к работам Уорхола, и помню родители очень рано познакомили меня с такими художниками, как Марк Шагал и другими в том же духе.

The Talks: В 2004 году, в фильме “Some Kind Of Monster”, есть сцена, где ты продаёшь на аукционе свою коллекцию работ современного искусства за 13 миллионов долларов. Когда ты стал коллекционером?

Ларс Ульрих: Я довольно много времени провёл в самолётах в конце 80-х, начале 90-х, поэтому я просто начал читать журналы об искусстве, арт-каталоги, увлёкся каталогами Сотбис и Кристис [прим. аукционные дома] и отмечал для себя то что мне нравится. Когда я был маленьким, родители повесили в столовой картину Уорхола, а когда они расстались, и я ушёл, чтобы собрать Металлику, они её продали. Поэтому когда у меня начали появляться какие-то деньги, благодаря Metallica, я решил попробовать найти эту работу Уорхола. Это была картина Уорхола с тремя яблоками, и она обозначала маму, папу и меня. Я её нашёл и выкупил – это была первая приобретённая мной картина. Постепенно, в течение последующих двух лет, я начал покупать работы таких художников как Карел Аппел, Асгер Йорн, кое-что у ребят из КОБРА [прим. европейское авангардистское движение. Название было придумано по первым буквам родных городов участников движения: Копенгаген, Брюссель, Амстердам], кое-что из ар-брюта, как Дюбюффе например.

The Talks: Ты просто пытался выяснить, что же делать с теми деньгами, которые заработал в Metallica?

Ларс Ульрих: Нет, это не особо-то касалось денег. Когда тебе 17, 18 или 19 и ты играешь музыку, то присутствует некая общность мышления – мы все носили одинаковую одежду, ели одну и ту же еду, пили одно и то же спиртное, слушали одну и ту же музыку. И, я думаю, искусство стало первым шагом, за 10 лет существования Металлики, который я сделал самостоятельно. Тогда я впервые почувствовал себя неизвестным и будто бы свободным от тех правил, по которым живут рок-группы. В мире искусства я был самим собой. Я был не парнем из Metallica, я был просто Ларсом. Я искал лишь то, что подходило лично мне, и я чувствовал себя очень свободным. Думаю мне тогда это было по-настоящему необходимо. Так что этот путь начался в начале 90-х, и был связан с моим поиском себя и своего собственного голоса.

The Talks: Тебе сложно было войти в общество искусства будучи длинноволосым металистом?

Ларс Ульрих: В то время мир искусства всё ещё оставался довольно консервативным, и если ты парень 28-30 лет с длинными волосами, серёжками в ушах и всё такое, то определённо было что-то вроде «Ты кто, мать твою, такой?». Помнится однажды во время тура And Justice For All, в 1988 году, я зашёл в ювелирный магазин в Беверли-Хиллз, и они подумали, что я собираюсь их ограбить. Если хотелось зайти в хороший ресторан, тебя туда не пустили бы, если у тебя длинные волосы. Но когда ты мог позволить себе купить картины, это было что-то вроде проходного билета, чтобы тебя стали воспринимать всерьёз и не думали, будто ты какой-то бездельник, который по ошибке забрёл в галерею. В современном мире всё стало иначе.

The Talks: Кажется в 80-е и метал был менее мейнстримным, чем сейчас. Согласен?

Ларс Ульрих: Я не тот человек, которому стоит задавать такого рода вопрос, но мир определённо стал меньше, чем 20-30 лет назад. Когда приходилось бывать в разных уголках мира, местное искусство имело куда большее влияние в то время. Мы недавно были в Малайзии, Сингапуре, Индонезии, Китае и других подобных странах, и там точно так же есть “Starbucks”, “Burger King” и другие марки, которые есть по всему миру. В 1986 году мы впервые отправились в Японию, это было сравнимо с путешествием в другую вселенную. Первый раз, когда мы пробрались за Железный Занавес в 1988, мы отправились в Венгрию, что было сравнимо с полётом на Луну. Теперь же музыка распространяется в мировом масштабе так, как до этого, вероятно, не было.

The Talks: Ты мыслишь себя художником через призму Metallica?

Ларс Ульрих: Думаю, с возрастом чуть больше начинаешь смотреть на себя, как на художника, да. Но с другой стороны, это такое надуманное слово: «Я художник, я такой охрененно крутой». На самом деле это не так. Чем занимается художник? Создаёт. Я художник? Да, я что-то создаю, о чём-то мечтаю, я вижу какие-то вещи, пропускаю их через своё сознание, или слышу что-то и пытаюсь это как-то приспособить.

The Talks: Однажды ты сказал, что Metallica «это не продукт, это настоящие люди, которые пишут настоящие песни, не беспокоясь о последствиях». Для меня это значимая часть искусства – делать что-либо исключительно для себя.

Ларс Ульрих: Конечно же мы ценим и любим своих фанатов и всё, что с этим связано, но в конечном счёте ты должен делать что делаешь для себя. Думаю существует достаточно музыки, которая выпускается как некий продукт и в этом нет ничего такого. Для некоторой музыки это вполне подходит – трёхминутные песни и тот вид динамики, которая делает их приемлемыми для радио и масс-медиа. Мы просто никогда на это не ставили. Когда пытаешься продать некий продукт, пытаешься его сделать максимально приемлемым для максимально возможного количества людей, чтобы продать так много, как только сможешь, а этот тот подход, который мы никогда не рассматривали в отношении того, что мы делаем. Если бы мы хотели продавать продукт, мы могли бы просто продавать зубную пасту.

The Talks: Как ты научился справляться с теми непомерными ожиданиями, которые предъявляются такой масштабной группе, как Metallica?

Ларс Ульрих: Думаю, просто приучаешь себя к этому. Учишься абстрагироваться, и приходится как следует натаскивать себя в этом отношении, потому что в наши дни это даётся сложнее, ведь с появлением Интернета любой может оставить комментарий. И шарясь в интернете приходится быть осторожнее, потому что люди порой говорят очень и очень неприятные вещи. 20 лет назад было так: выпускаешь альбом, кто-то его критикует. Типа: «Это хороший альбом, это плохой альбом. А вот почему этот альбом плохой…», как-то так. Теперь же: «Ларс Ульрих должен сдохнуть!», понимаешь о чём я? Это нечто другое, куда более жестокое и тут в полной мере отражаются разного рода ожидания и люди выражают свою точку зрения, как положительную, так и отрицательную и т.д. Если обращаешь на это внимание, то приходится учиться не принимать это близко к сердцу. Приходится учиться не зацикливаться на этом. А я довольно «толстокожий», так что мне кажется в этом случае сохраняется вполне нормальный баланс.

The Talks: Многие заявляют, что Металлика выпускала серию дерьмовых альбомов с середины 90-х и до 2000-х, а ваш последний альбом 2008-го года – первое возвращение к той форме, которая была 20 лет назад. Что ты думаешь по этому поводу?

Ларс Ульрих: В интернете плохо то, что в какой-то момент всё сводится до супер-коротких и эффектных реплик. Всё становится короче и короче, потому что люди всё меньше и меньше готовы уделять чему-либо внимание, и, кроме того, наметилась тенденция всему давать характеристику. Таким образом Metallica получила такую характеристику: «Metallica выпустила несколько новаторских альбомов в 80-е, потом в 90-х у них был творческий спад, а в 2000-х они снова всё сделали как надо». Если наш спад пришёлся на середину 90-х, то это весьма неплохо. Мы выпустили четыре альбома за четыре года: в 96, 97, 98, 99, и если те четыре альбома были нашими не особо выдающимися работами, я этим очень даже доволен, потому что мне все четыре альбома кажутся охренеть какими крутыми.

The Talks: А как бы ты охарактеризовал Металлику?

Ларс Ульрих: Послушай, каждый из тех альбомов, каждый из тех периодов – всегда были лучшими относительного того времени, всегда были самыми лучшими из того, что мы могли предложить. Причина, по которой я всегда буду держать голову высоко поднятой, в том что оглядываясь на прошедшие 32 года, можно сказать, что это было то ещё путешествие! – То что мы делали было искренним, честным и открытым, нами не двигали скрытые мотивы или жажда коммерческой выгоды или чего-либо ещё. Поэтому я испытываю гордость. Думаю, я могу посмотреть в зеркало и сказать, мол, всё хорошо, потому что я поступал так, как чувствовал в тот момент и старался сделать всё в лучшем виде. Я вполне доволен первыми 32 годами, так что посмотрим, что принесут следующие 32 года.

The Talks: В конце года тебе исполнится 50, так что тебя можно будет считать довольно старым драммером.

Ларс Ульрих: Мне 49, друг мой! Нет, послушай, грёбанный возраст для меня ничего не значит. Я счастлив, что столько прожил. Мне нравится всё, что довелось испытать в жизни, и вся та…. Я собирался сказать «мудрость», но я не буду этого говорить. Ну, что там приобретаешь, когда долго живёшь, обзаводишься детьми и продолжаешь смотреть на мир широко открытыми глазами.

The Talks: Ты чувствуешь, что к своим годам уже достаточно всего повидал?

Ларс Ульрих: Для меня всё началось довольно рано. Я основал Metallica, когда мне было 17, когда мне было 18, мы уже вовсю гастролировали, а когда мы выпустили наш первый альбом, мне было 19. Я уже много чего успел, и это было довольно безумно и круто, и много чего весёлого было, и идиотские поступки совершал, так что… пока все идёт хорошо…

The Talks: Думаю, это хороший подход. Кто-то мне однажды сказал, что никогда не нужно стыдиться своего собственного творчества, потому что это мгновенное отображение того, кем ты был на тот момент времени.

Ларс Ульрих: Я не из тех, кто будет сидеть и трындеть, мол, всё происходит неслучайно. Я верю, что ты являешься результатом выбора, который сделал, и я думаю, что все поступки, которые совершаешь, связаны с другими поступками. На каждое действие есть свое противодействие. Таким образом, это интервью заставит меня обдумать некоторые вещи, о которых мы только что разговаривали, и возможно из-за этого завтра я взгляну на мир немного иначе. А завтра произойдёт череда ещё каких-то событий. Не знаю, звучит ли это слишком философски (смеётся). Всё это каким-то образом перекликается, и я бы ничего не стал менять.

Оригинальная версия: the-talks.com
Русская версия: www.metallica.kiev.ua

Dimon