Интервью с родителями Клиффа Бертона

Недавно, бороздя по просторам нашего отечественного рунета, я наткнулся на довольно старое, но интересное интервью с родителями Клиффа Бертона (Cliff Burton), которое было проведено с ними спустя год после смерти Клиффа. Так как я увидел данное интервью впервые, то и решил им поделиться с вами. Может кто-то уже и видел эту беседу, кто-то - нет, но все равно: обсуждаем и комментим, уважаемые метбашеры! Английский оригинал интервью: журнал “Thrash Metal” (США) 1987г. (автор: Harald O.) Повествование ведет этот самый автор.

Я впервые встретился с Жанной Бертон в пластиночном магазине в Сан Франциско. Я был поражен т. к. увидел даму средних лет в спортивном свитере Metallica. Я подошел к ней и спросил не интересует ли ее несколько фотографий Metallica. Она ответила:, “Да, так как на одной из них запечатлен мой сын.” Я оказался в дурацком положении. Через какое-то время, я пришел познакомиться с ними, и Жанна и Рэй Бертоны это два самых любящих, самых искренних человека которых я когда-либо встречал. Они до сих пор являются самыми большими поклонниками Metallica и поддерживают постоянный контакт с Джеймсом, Ларсом и Кирком. Это интервью было дано на их квартире в Castro Valley, Калифорния, перед великолепным обедом, приготовленным Жанной Бертон. Я хочу поблагодарить Жанну и Рэя за интервью и их гостеприимство.

Каким ребенком был Клифф?

Жанна: Он был замечательным ребенком, с ним никогда не было проблем; он был очень-очень тихим. Он вел очень обычную жизнь за исключением одного—он всегда был ни на кого не похожим человеком, даже когда был маленьким несмышленым мальчишкой. Обычно я говорила, “Все дети играют на улице, почему тебе не пойти и не поиграть с ними?” А он отвечал, “Они не играют, они просто сидят и болтают. Это скучно.” Потом, он шел в дом и читал свои книжки или включал свою музыку. Даже когда он был маленьким пацаненком, он слушал свою музыку или читал. Он был страстным читателем и был очень ярким; в третьем классе они устроили ему проверку и оказалось, что у него уровень понимания 11 класса. Он просто «услышал другого барабанщика»; он никогда не следовал за всеми, если у него не было желания. Он всегда был популярным и имел много друзей. Он был очень добрым, очень спокойным ребенком, но всегда индивидуальным.

Рэй: Когда Клиффу было 22 месяца еще до того как он начал самостоятельно ходить, и мы были обеспокоены этим, но доктор сказал, “С ним все в порядке. Просто он хитрюга и знает, что мамочка и папочка могут его отнести.» (смеется) Когда мы теперь это вспоминаем, это достаточно смешно. Он чуть было не сломал Жанне спину!

А как насчет преданности своей игре?

Жанна: Он не брал уроки музыки, пока ему не исполнилось 13, после того как умер его брат. Он сказал паре человек: “Я собираюсь стать лучшим басистом ради моего брата.” Мы не думали, что он настолько талантлив (смеется); мы, и понятия не имели! Мы просто решили, что он просто так дергает за струны, что он с начала и делал; сначала, ему было очень даже не легко. Потом, примерно через пол года занятий, начало получатся. Я подумала, “У этого мальчика есть настоящий потенциал,” и я была очень удивлена т. к. ни у кого из детей в нашей семье не было никакого музыкального таланта! Он брал уроки на бульваре около года, а потом полностью превзошел своего учителя и ходил в другое место пару лет и также превзошел и следующего преподавателя. Потом, он пошел в школу и брал уроки у очень хорошего джазового басиста, прекрасного музыканта. Именно этот человек познакомил Клиффа с Бахом и Бетховеном и музыкой барокко, и научил его нотной грамоте и т. д. Он долго у него занимался, а потом, он снова превзошел его. Он преуспел настолько, что больше не нуждался в уроках. Он сидел, занимался и играл Баха. Он любил Баха.

Он занимался, не так ли?

Жанна: По 4-5 часов в день, каждый день, даже после того как он попал в Metallica. Он был очень скромным мальчиком. Он постоянно говорил, “Нет, в их гараже нет никого кто считал бы другого лучше себя.” Даже в последний год с Metallica, когда они прорвались, для него ничего не поменялось. Он продолжал заниматься с той же интенсивностью; он не спал всю ночь и поздно ложился. Но затем, когда он вставал, первое что он делал, это брал в руки бас и играл. Наверно его отличало внимание к нам, потому что обычно, он не спал всю ночь. Ему не хотелось менять свой стиль жизни; его тело не подчинилось бы. Дэниел [Донато] и Джим [Мартин из Faith No More] забегали, и они играли в игру «Темницы и Драконы» или смотрели видео, и он готовил эти огромные обеды, по типу омлетов – ему нравилось все готовить – и он очень редко будил нас. Он был исключительно внимательным и любящим.

К тому же, он был очень честным.

Жанна: О, он был настолько честным, что иногда я думала, “O, Клифф, хотелось бы мне, чтобы ты не был таким уж честным!” Для него не существовало лжи, и иногда, это несколько смущало. (смеется) Мы как-то разговаривали на эту тему, и он сказал, “Я не имею права кому-либо лгать. Я не хочу лгать.” Вот как он к этому относился. Господи, я думаю, что он ненавидел ложь больше чем все остальное. Он ответственно относился к себе.

А когда он присоединился к Metallica, и все понеслось вперед? Кажется, вы всегда были за него на все 100%.

Рэй: O, да, мы всегда считали, что это жизнь Клиффа и уважали его желание заниматься этим. И даже не смотря на то, что музыка не походила на музыку, мне очень нравилось, как он играет, ему хотелось играть это. Так что я пожелал ему удачи. Ты просто не можешь ошибаться в нем!

Жанна: Я относилась несколько иначе! Мне было все равно какую музыку он играет пока он был хорош в своем деле. Тот факт, что это музыка хэви металл волновал меня больше чем что-нибудь из попсы или кантри. Это было для нас в диковинку, так что меня это волновало; Я и сейчас считаю сцену Metallica волнующей. Мы хотим поблагодарить их, они замечательно относились к нам. Они были вежливыми и любящими, и, понимаешь, пусть все это знают.

Рей: Когда ему было 21 или 22 года он сказал, “Я собираюсь стать профессиональным музыкантом. Хочу зарабатывать себе на жизнь как музыкант.” И у него это получилось.

Жанна: Мы сказали, “O кей.” Потому что Клифф никогда не перед чем не сдавался! Я никогда не видела, чтобы мальчик перед кем-то или перед чем-то сдавался. Так что, я знала это, когда он сказал, что он на 110% собирается заниматься этим. Потому что мы так любили и уважали его, мы пытались быть преданными ему на 110% потому что чувствовали, что он очень заслуживает этого. До этого, ему приходилось играть с другими местными маленькими группами. Мы говорили, “O кей, мы дадим тебе четыре года. Мы будем платить за твою квартиру и за еду. Но по истечении четырех лет, если мы не увидим какой-то медленной прогрессии или же средней прогрессии, если ты никуда не попадешь или станет очевидно, что этим занятием тебе себя не прокормить, тогда тебе придется найти себе работу и заниматься чем-то другим. Вот как мы собирались поддерживать его. Ты должен это знать не важно получится у тебя это или нет, и он ответил, “Прекрасно.” И, парень, у него получилось! Через 2 года. Конечно, Kill ‘Em All был первой ласточкой…. Понимаешь, мы и не подозревали о существовании хэви металл; для нас это было в новинку. Когда вышел Ride The Lighting, я воскликнула, “O!!” Это должен был быть лучший альбом в мире, понимаешь. Я была просто напугана и спросила, “Клифф, неужели у вас получится выпустить что-то лучше этого? Просто не возможно сделать еще лучший альбом.” А потом они выпустили Master Of Puppets!” Понимаешь, просто они талантливая группа; и они талантливы до сих пор.

Что-нибудь изменилось, после того как Metallica стала популярной?

Жанна: Нет, ничего, совершенно.

Рей: Он никогда не вел себя как важная персона, ни на йоту. На самом деле, он очень не любил любого человека с таким поведением.

Жанна: Он никогда не считал себя звездой. Он говорил, “Я просто хороший музыкант, но я не звезда.” Он был звездой, но он не стал бы себя считать таковой.

Вы должно быть очень гордитесь всеми его достижениями.

Жанна: O, Господи!! Не было более гордых родителей в мире! Разве кто-нибудь не гордится своим сыном. Его достижениями, конечно…. Но он был человеком, который никогда не менялся, что я, Дэйв и Джим еще больше гордимся им таким. Обычно, он всегда говорил, “Спасибо, мама и папа, за все. Спасибо за поддержку все эти годы.” Он никогда не зазнавался.

Рей: После того как он стал популярным, он продолжал ходить и джемовать с теми пацанами, с которыми он когда-то ходил в школу, ходил в амбар Джада и в Cull Canyon.

Жанна: Ловил рыбу с пирса со своими друзьями.

Как вы думаете, что он принес в Metallica? Как вы оценивали его роль в группе?

Жанна: Несомненно, это была уникальность человека играющего на басе и обладающего выдающимся талантом…. Он был очень преданным человеком, крайне преданным, и ему не хотелось уходить из Trauma. Но Trauma хотелось, чтобы он щипал струны и дальше. Он хотел играть бас соло, а они заявили, “Ни за что.” Как музыкант, он очень расстраивался из-за своего желания выразить себя. Metallica звонили каждую неделю. Они звонили ему из Лос Анджелеса, а он говорил, “Нет, нет.” Когда же они в конце-концов собрались, он сказал, “Я хочу играть бас соло. Мне нужно место, где я мог бы раскрыться.» И они ответили, “Ты можешь играть все что тебе хочется, только переходи к нам.” Они разрешили ему 5-ти минутное соло, и они до сих пор играют это соло. Теперь эта привилегия есть у Джейсона. Я не знаю как там другие группы, но никогда не было такого басиста, по крайней мере, он был лидером группы, такого человека который мог бы играть соло, сочинять и играть так как Клифф.

Да, он вытащил бас на свет.

Жанна: Точно. И в большинстве из пары тысяч полученных мной писем говорится об этом.

Тебе лично не хотелось бы что-то сказать всем тем людям, которые написали тебе после смерти Клиффа?

Жанна: Мне определенно хочется поблагодарить их всех за их письма и за то, что я считаю целым миром хэви метала и миром Metallica, за то, что сердечно отнеслись к нам. Здесь, год спустя, я все еще получаю письма! Вот настоящая любовь и привязанность, и это очень помогло нам пережить прошлый год. Мне не выразить словами как много это значило для нас. Я написала им, они ответили мне, и мы получаем небольшую корреспонденцию. Это процесс выздоровления, эта любовь приходит и возвращается.

Рей, ты не хотел бы что-нибудь добавить?

Рей: Я чувствовал, что он выдающийся юноша, и тот факт, что он был моим сыном, еще больше убеждает меня. Он поставил себе цели и сделал выбор в том, как добиться этих целей, и у него это получилось. Он понимал, что, играя в Metallica, есть возможность добиться успеха. Он утверждал, что, “Конечно мы можем проиграть, но мы не отступим от того чего мы хотим.” “Мы” не означало “Я.” Всегда только «Мы». Он всегда принимал в расчет точку зрения остальных троих парней. Я понимал, что здесь есть большое сопереживание. У него определенно были и плохие времена, особенно во время первого турне, когда они поехали на Восток.

Да, им пришлось нелегко.

Жанна: Но это не остановило его, даже когда все было украдено кроме трех гитар. Он все-таки остался и упорно продолжал. Я могу только восхищаться и любить парня, также как Кирка, Джеймса и Ларса. Они были удивительной командой. Конечно, он занимался своим любимым делом и получал все, что хотел от своей работы. Очень плохо, что его роль закончена. Во многих письмах говорилось, что память о нем не умрет.

Автор перевода: Дмитрий Бравый

Turchik